Миранда завозилась под одеялом, высвобождая его край.
— Мне захотелось поделиться, — призналась она, — особенно потому, что… как-никак, а одеяло ваше.
Адам попытался не выдать удивление. До сих пор она делала все возможное, чтобы сохранить расстояние между ними. Адам присел рядом. Положение было неудобным, одеяло — недостаточно большим, чтобы сидеть плечом к плечу. Он положил руку на плечи Миранды и притянул ее к себе. Вначале она напряглась и застыла на месте, но через несколько минут успокоилась.
— От вас приятно пахнет.
— Я ничем не пользуюсь — я имела в виду парфюмерию.
— Знаю. — Он потерся щекой о ее волосы. — И мне это нравится.
— Адам, я не хочу вводить вас в заблуждение…
— Насчет чего? — Он выпустил одеяло, подхватил ее рукой за подбородок, поворачивая к себе. Прежде чем Миранда опомнилась, Адам поцеловал ее. Ее губы были теплыми, податливыми, но уже в следующий миг стали жадными. Адам отстранился и взглянул ей прямо в глаза. — Разве вам не кажется, что для этого уже наступило подходящее время?
— Должно быть, каким-то образом я произвела на вас ложное впечатление. То, что я согласилась сегодня поехать с вами, еще не означает, что я заинтересована в наших… встречах. Мы не… то есть я… это ни к чему, Адам.
— Вам придется забыть о возрасте, Миранда. Поверьте, я совсем не мальчишка, каким кажусь вам, — и в доказательство вновь поцеловал ее. На этот раз поцелуй был более глубоким и продолжительным. Он настойчиво приоткрыл ей губы, прикасаясь к ним кончиком языка и ожидая ответа. И Миранда ответила — не робко, как он рассчитывал, а с невольным порывом.
Внезапно она изменилась, стала решительнее и с хриплым вскриком желания прижалась к нему. Ее рука скользнула к нему на пояс и спустилась по бедру. Постепенно ее пальцы продвигались выше.
Первым вновь опомнился Адам.
— Что происходит, Миранда?
Она провела ладонью по губам, словно пытаясь стереть только что закончившийся поцелуй. Она явно злилась, была смущена и теперь вымещала недовольство на нем.
— Мне казалось, это ваше поколение изобрело бездумный секс.
— Это случилось за добрых десять лет до моего рождения.
Миранда выглядела так, словно получила пощечину.
— И поделом мне, — наконец произнесла она.
— Нет, неправда. — Адам обнял ее и снова привлек к себе. — Я слишком поспешил. — Он улыбнулся. — Но, полагаю, вы можете приписать это моему юношескому пылу.
— Я чувствую себя старухой, — тихо призналась она.
Адаму показалось, что ей не хотелось произносить это вслух.
