Они стояли, обнявшись, не проронив ни слова, и каждый, кто посмотрел бы на них, уже не смог бы избавиться от внутреннего низменного, первобытного, неизвестно откуда накатившего ощущения: они нужны друг другу. Как воздух и огонь, как вода и земля, как жизнь и смерть… нужны…
Офицер молча, все еще не отрывая взгляда от парочки, снял с себя тулуп и положил его на снег, еще один офицер проделал то же самое.
— Пойдете туда, — махнул рукой первый воин. — За стенами города вас искать не будут.
А затем развернулся спиною и зашагал прочь. Трое его спутников, бросив последний взгляд на влюбленных, последовали за начальником. Собачий лай вместе с громкими криками притихли, а совсем скоро и вовсе смолкли.
Губы, горячие, влажные слились в пылком поцелуе так и не отпустивших друг друга Иера и Ляли. Сильные мужские руки обнимали девичий стан, жадный рот высасывал остатки разума, тонкие нежные пальчики нетерпеливо зарывались в растрепанные волосы… и только возобновившийся снегопад был свидетелем умопомрачающей, бешеной страсти.
Иер наклонился и, подобрав тулуп, оставленный одним из офицеров, заботливо набросил его на плечи дрожащей Ляльки. Второй надел сам. Обхватив девушку за плечи, он еще раз поцеловал ее.
Парочка так и зашагала, в обнимку.
Что ж, в город, так в город.
— Трус, — задиристо хмыкнула Лялька.
— Нет, — юноша устремил взгляд вперед, сквозь бесконечные стволы деревьев, будто бы в будущее, — не трус.
— Дезертир, — согласилась девушка, крепче прижимаясь к сильному торсу молодого мужчины, будущего наемника.
