до Великой китайской стены
Доскачи, дошагай, доползи,
растворяясь в бескрайнем просторе,
И опять выходи на дорогу
под присмотром подружки-луны.
Вспомни горечь полыни во рту
и дурманящий запах ямшана,
И вдохни полной грудью щемящий
синеватый дымок кизяка,
И сорви беззащитный тюльпан,
что раскрылся, как свежая рана,
На вселенском пути каравана,
увозящего вдаль облака.
ДИВЕЕВО
Крикливее стали вороны и тени длиннее,
И небо сегодня – точь-в-точь заржавевший пятак.
Но осень в Дивееве осеней всех осеннее…
Мне на слово можно не верить, но именно так.
Она голенаста, сутула – почти некрасива –
(Под небом дырявым откуда иные слова.)
Она, как с похмелья жестокого дюжина пива, –
С утра помогает… К обеду – кувырк голова!
Да что голова, если всё естество наизнанку.
А осень меня допивает по строчке до дна,
Чтоб ветер пустого – меня! – как консервную банку,
Таскал по дороге, которой названье – страна.
Чтоб било меня, колотило, секло и трепало
За то, что ввязался в словесную эту игру.
Но я всё равно оглянусь на ступеньках вокзала,
Слезами заплачу и смертью тогда не умру.
Теги: поэзия , литература , Владимир Шемшученко
Куда ведёт дорога санная?
Александр ЕГОРОВ
ВЛАДИВОСТОК
* * *
лишь только птиц умолкнет голосок,
вода мой след процедит сквозь песок,
настраивая гаммы сентябрю,
закат сотрёт вечернюю зарю,
замрёт в лагуне королевский краб,
не будет спать лишь только жалкий раб
у жарких ног трепещущих твоих,
пытаясь сочинить короткий стих.
* * *
Огня мне у тебя не занимать,
пока мои не отсырели спички,
до запятой хочу тебя понять,
о чём со мной чирикаешь по-птичьи?
Вдруг оглушаешь трелью соловья,
то соблазняешь криком перепёлки,
того гляди, умрёт душа моя
иль разобьётся в мелкие осколки.
Но и тогда я буду жить тобой,
чудесным снам, фантазиям внимая,
до самой искромётной запятой,
дыханье спящей даже понимая.
2012
* * *
То ли ночь, то ли день на дворе,
Облаков подсинённые пятна,
Режу буквы на тёмной коре,
А значение слов непонятно.
Подсознание водит рукой,
Подвигая к созданью шедевра.
Пусть попробует кто-то другой,
У кого закалённее нервы.
Изнываю в глубокой тоске
И свихнуться рискую,
Узкий след на прибрежном песке
Ежедневно рисую.
* * *
Снег оседает библейскими ливнями,
Светлой фатою деревья укрыло по грудь,
За поворотом сливаются тёмные линии,
След колеи навевает прощальную грусть.
Белые копны да чёрные пажити,
Кони гнедые да посвист горячих плетей,
Буду признателен, если покажете
