Но Артистом его прозвали не за это.
— Генка, ты у нас вылитый Чубин… Артист! — первым так назвал своего одноклассника Витька.
И это была правда.
Кто теперь помнит Олега Чубина?
Лет тридцать назад он уехал за кордон и словно растворился там. За эти годы Игнат видел его лишь раз в двухминутном эпизодике какого-то голливудского фильма, тотчас же и забытого… Но тогда, вскоре после выхода на экраны знаменитого «Таинственного всадника» его имя в Союзе гремело.
В выпускных классах многие девчата заводили себе объемные яркие тетради с различными жизненно важными вопросами: «Что такое любовь?», «Что такое счастье?», «Твоя любимая книга?» и т. д. После отдавали друзьям и знакомым на руки для ответов. Читая с любопытством некоторые, Игнат зачастую дивился их исключительной оригинальности. Так, например, один писал, что «любовь — это хождение двух дураков по асфальту нашего города», второй называл танцы всего лишь «печальной необходимостью»… В тетрадках этих девичьих обязательно присутствовал и такой вопрос: «Кто твой любимый артист?» — и самое удивительное, самое непонятное для Игната было именно здесь. Все девчата до одной-единственной называли только одно-единственное имя Олег Чубин!
Была ли тут внешность?
Вряд ли только это, каждая из девчат наверняка назвала бы более симпатичного. И как артиста его ведь не особо выделяли критики. Однако, по-видимому, было в его личности одно из явственных проявлений той необъяснимой загадочной силы, что так магически давит на людскую породу, заставляет слепо слушать, восхищаться, выбирать…
Артист-Генка смастерил из маленького фото артиста Чубина круглый, величиной с пятак, цветной значок и всегда красовался в нем, когда шел на танцы или на свидание. У каждого из нас есть хоть маленький, но свой особый талант, был такой талант и у Генки — красоваться. Как это ему удавалось, он никогда не рассказывал, да и вряд ли бы смог; это было именно то, природное, что дается нам изначально, дается неизвестно за что, неизвестно за чьи и неизвестно за какие заслуги…
Так, например, Игнат тюленькался мешковато с неделю целую, пока привыкал к обновке — Генка же всегда нравился себе, был неподражаемо уверен, что нравится другим вокруг, а остальное выходило так, дескать, меньше всего об этом и думаю. Любая самая простенькая обновка смотре-лась на нем так, что непременно казалось: нарядись в нее сам, и будешь выглядеть точно так же эффектно.
Модник он был первейший. Прическа всегда последний крик, «вете-рок», «ежик», «а ля хиппи», шмотки тоже. Все ему подражали, благодаря чему мода никогда не запаздывала в поселок, а один раз даже вот такой анекдот получился.
