. И даже в 1883 г., хотя тюрьмы не страдали от эпидемий, смертность в двух Харьковских центральных тюрьмах показана 104 на 846 арестантов, т.е. 123 на тысячу; и те же самые отчеты показывают, что цынга и тиф продолжали быть постоянными гостьями большинства русских тюрем, особенно лежащих на пути в Сибирь.
Главная тюрьма в Петербурге, так наз. «Литовский Замок», несколько чище других, но вообще, это здание, старого фасона, сырое и мрачное, давно пора было бы срыть до основание. Уголовным арестантам дают работу, но политических держат в одиночках в вынужденном бездействии и некоторые из моих друзей, герои процесса «193», которым пришлось провести по 2 года и более в стенах этой тюрьмы – описывали ее мне, как одну из худших. Камеры малы, темны и сыры; тюремный смотритель Макаров был просто дикий зверь. О последствиях одиночного заключение в этой тюрьме я говорю в другом месте. Отмечу лишь, что обычный денежный паек на покупку пищи арестантам равняется семи копейкам в день (арестанты из привиллегированных сословий получают 10 к.), а фунт черного хлеба стоит 4 коп…
Но предметом похвальбы нашего правительства, тюрьмой, которую показывают иностранцам, – является новый «дом предварительного заключение» в С-Петербурге. Это, так наз., «образцовая тюрьма» – единственная в этом роде в России, – выстроенная по плану Бельгийских тюрем. Я знаком с ней по личному опыту, пробыв в её стенах три месяца до перевода моего в тюрьму при Военном Госпитале. Это едва ли не единственная в России тюрьма для уголовных арестантов, отличающаяся чистотой. Да, на грязь в этой тюрьме нельзя пожаловаться… Метла и целые потоки воды, щетка и тряпка там в постоянном ходу. Тюрьма эта является в своем роде «выставкой» и арестанты должны держать ее в ослепительном блеске. Целое утро они выметают, вымывают и полируют асфальтовые полы, дорого расплачиваясь за их блеск. Атмосфера тюрьмы насыщена частицами асфальта (я однажды прикрыл газовый рожок в моей камере бумажным колпаком и, уже спустя несколько часов, мог рисовать пальцем узоры на пыли, которой он покрылся); и этим воздухом приходится дышать! Три верхние этажа насыщаются испарениеми нижних и, благодаря плохой вентиляции, по вечерам, когда все двери закрыты, арестованные буквально чуть не задыхаются. Один за другим было назначаемо несколько комитетов, со специальной задачей – найти средства для улучшение вентиляции. Позднейший из этих комитетов, под председательством статс-секретаря Грота, заявил в своем отчете (в июне 1881 г.), что необходимо перестроить все здание (которое стоило вдвое дороже таких же тюрем в Бельгии и Германии), так как никакие самые радикальные поправки не могут улучшить вентиляцию. Камеры в этой тюрьме – 10 фут. длины и 5 ширины и, одно время в числе обязательных правил было – открывать форточки в дверях камер, чтобы мы не задохнулись. Впоследствии это правило было отменено и форточки держали закрытыми, предоставляя нам справляться, как знаем, с температурой, колебавшейся между удушающей жарой и сибирским холодом. Если бы не общение с товарищами, – путем перестукивание, то я, пожалуй, пожалел бы о моем мрачном и сыром каземате в Петропавловской крепости. Мне кажется, я никогда не забуду детей, которых мне пришлось встретить однажды в корридоре дома предварительного заключение. Они, подобно нам, по месяцам и даже годам ожидали суда; их желтосерые, изможденные лица, их испуганные, растерянные взгляды говорили лучше целых томов отчетов и исследований о «благодетельном влиянии одиночного заключение» в образцовой тюрьме. Относительно администрации этой тюрьмы, я думаю, достаточно сказать, что даже русские подцензурные издание открыто указывали на то, как тюремное начальство присваивало себе арестантские пайки. В 1882 году по этому поводу было назначено расследование, из которого выеснилось, что действительность далеко превосходила мрачные слухи. Но все это мелочи, по сравнению с тем, как в этой тюрьме обращаются с арестантами. Именно в этой тюрьме генерал Трепов приказал высечь Боголюбова, потому что последний не снял шапки перед всемогущим сатрапом и приказал связать и избить других арестантов, которые протестовали против этого насилия, а затем протестующие были посажены на пять дней в карцеры, покрытые экскрементами, где, от соседства с прачешной, температура доходила до 45 градусов. В виду всего этого, какой горькой иронией звучит похвала английского панегириста, священника Лансделля, который писал: «желающие убедиться в том,
