Камориль стал выжимать волосы, попутно капая на все вокруг и прыгать на одной ноге, вытряхивая воду из ушей.
— Ой, ё… — протянул Мйар.
— Так вот что значит «посинеть от холода», — проговорил Ромка, глядя на Камориль завороженно.
— А мне абсолютно не холодно, — отмахнулся некромант, повесив полотенце на плечо. — О! Вон там я вижу кафе, а рядом с ним кабинки для переодевания! Вы пойдете заказывать чего-нибудь подкрепиться, а я в сухое облачусь, а потом мой старый добрый друг Мйар заплетет мне шикарную косу, правда, Мйар?
— Если будешь себя хорошо вести, — улыбнулся тот.
— Нет, ну вы правда синий! — не успокаивался Ромка.
— Сейчас на солнышке отогреется и порозовеет, — успокоил его Мйар. — Ручаюсь, пока дойдем до кафе, официантки его уже не испугаются.
— А кафе-то работает?
— Работает, еще как. Я отсюда вижу скучающих девчонок за столиком и бармена с газеткой. Хм, им всем настолько скучно, что синенький Камориль, по правде, был бы самое то…
Сложив зонт и свернув подстилку, они направились в сторону кафе.
— Почему девушки носят лифчики на пляже? — задался философской мыслью Ромка.
— Глобально, — хмыкнул Мйар.
— В четырнадцать лет, самое то! — развеселился Камориль.
— Нет, ну я не понимаю! Все равно на пляже видно, у кого грудь больше, или, там, некрасивая, например!
— Ну, они такие нежные, — это рассуждал некромант, — хотя, по строению и ничего такого, а функционал до скучного утилитарен, но все-таки есть в этом что-то такое…
— Это тебе психологов и сексологов почитать надо, — предположил Мйар, — ну там, про наготу в искусстве и жизни…
— Есть же еще нудисты! — вспомнил Камориль.
— Ага, и эксгибиционисты… — Мйар задумался. — Кажется, это было неплохо разобрано у кого-то из западных философов позапрошлого века…
— Я — переодеваться!
Ромка и не заметил, как за разговором они добрались до кафе.
Заведение было открытого типа, то есть, представляло собой огромный навес, огороженный бамбуковыми загородками, прилегающий к каменной постройке, где располагалась кухня и прочие служебные помещения. Бармен уже не читал газетку, а обслуживал семейную пару, подошедшую чуть раньше них. Девчонки, блондинка и брюнетка, занявшие ближайший к морю столик в углу, уже не грустили о судьбах мира, а весело перемывали кому-то косточки и, иногда, заразительно хохотали. За семейной парой, заняв очередь, стояла девушка в голубом платье и белой шляпке с широкими полями.
Мйар отправил Ромку занять место, а сам остался у стойки, ждать своей очереди.
