Я обтерла Уилю рот, почистила наволочку и попыталась вспомнить, что он говорил ночью и рано утром. Я поставила поднос с завтраком к изголовью брата и приказала: «Вставай и поешь!» А потом ушла в школу.
После третьего урока я спустилась на второй этаж посмотреть, в классе ли Уиль. Его место за партой пустовало.
Когда я вернулась домой, Уиль по-прежнему лежал с открытыми глазами. Он явно не вставал с постели. Я приготовила рис. Поставила еду на стол и потрясла Уиля за плечо. Он не встал. Может, замерз? Одеяло было тонким и не слишком хорошо согревало.
— Ешь! Не будешь есть, станешь похож на карлика! — объявила я не терпящим возражений тоном и села ужинать.
Поев, я отодвинула низкий столик в угол и принялась за домашние задания, а потом стала писать дневник.
«Сегодня утром я встала, почистила зубы и пошла в школу. Первым уроком был корейский язык, вторым — арифметика, третьим — биология, а четвертым — физкультура…» Больше делать мне было нечего.
Безбровое лицо Уиля, неподвижно лежащего на постели с открытыми глазами, пугало меня. К госпоже Ёнсук я не могла пойти: за стеной звучало не радио, а нескончаемые молитвы вперемешку со стенаниями. Женщина из церкви — та, что уже приходила, — молилась за исцеление госпожи Ёнсук. Старухе не нравилось, когда я заявлялась во время молитвы. Закрыв комнату на ключ, чтобы Уиль никуда не делся, я вышла из дома.
Вагончик передвижного буфета с брезентовым верхом сиял окнами, как цветастый абажур. Оранжевый свет создавал иллюзию тепла, внутри шумно смеялись и разговаривали.
— Кого ты ищешь? Отца? Тебя послала мать?
Вышедший облегчиться мужчина, шатаясь, направился ко мне, взял за руку и втащил в вагончик.
— Эй, Ким! Тебя ищет дочь. Ее прислала твоя жена.
Чад, а может, запах жареного мяса, подогревал атмосферу. Мужчины сидели вокруг служивших стойкой козел.
Красные рожи пьяниц блестели под светом ламп.
— Да это наша младшенькая! Садись сюда.
— Хочешь пойти со мной и стать моей дочкой? Мадам, подайте-ка нам несколько вертелов с шашлыками. Держу пари, ты и куриные желудки любишь, так ведь?
— Собираешься откормить ее, а потом сожрать? Станешь покупать ей шмотки и еду?
Они были очень добрыми. Усадили меня рядом с собой и накормили мясом и угрем.
— Гляди-ка, с аппетитом у нее все в порядке.
— Я всякую еду люблю.
— Значит, и выпить не откажешься?
Мужчина, с которым я пришла в буфет, протягивал мне стаканчик.
— Давай, до дна!
Я выпила одним глотком. Алкоголь обжег горло, щеки у меня загорелись.
