- Почему? – спрашивает Анжела.
- Потому что Семъйяза тщеславен, - говорит мама утвердительным тоном. – Клара покалечила его ухо, обожгла его руку и голову, и я не думаю, что он захочет показать свое лицо до тех пор, пока не исцелится, а это длительный процесс для Черного Крыла.
- Я думала, они исцеляются быстро, - говорит Анжела. – Вы знаете, как вампиры или вроде того.
Мама усмехается.
- Вампиры, Бога ради… Черные Крылья излечиваются долго, потому что они предпочли отказаться от исцеляющих сил в этом мире, – она снова касается моей щеки.
- Ты поступила правильно, уехав отсюда и позвонив мне. Даже если это было не Черное Крыло. Лучше перестраховаться, чем потом пожалеть о неосторожности.
Анжела вздыхает и выглядывает в окно.
- Прости, - говорю я. Затем поворачиваюсь к маме. – Кажется, я просто на взводе.
- Не надо, - отвечает мама. - Тебе со многим пришлось столкнуться.
Они с Анжелой меняются местами. Затем мама выезжает со школьной парковки на дорогу, направляясь назад, к городу.
- Что ты теперь чувствуешь? - спрашивает она, когда мы проезжаем мимо ресторана.
- Ничего, - отвечаю я, пожимая плечами. - Кроме того, что я, кажется, теряю рассудок.
- Неважно была это ложная тревога или нет. Семъйяза придет за нами, Клара, когда-нибудь. Ты должна будешь быть готова.
Хорошо.
- Как кто-то может вообще быть готовым к атаке Черного Крыла? - спрашиваю я саркастично.
- Сияние, - отвечает мама, что сразу вызывает выражение, а-ля «я-же-тебе-говорила» на лице у Анжелы. - Ты должна научиться использовать сияние.
- Эй, я, кажется, видел мерцание, - говорит Кристиан, глядя на меня. - У тебя получается.
Мои глаза распахиваются. Кристиана не было здесь раньше, когда я поднялась на сцену и начала практиковаться в вызывании славы, но сейчас он здесь, сидит на одном из столов в зале «Розовой Подвязки» и разглядывает меня с легкой насмешкой, словно смотрит какое-то шоу. На микросекунду наши взгляды встречаются, но затем я снова опускаю глаза на свои руки, которые определенно не мерцают. Никакой славы.
Очевидно, если это не вопрос жизни и смерти, я не слишком-то способна вызвать сияние.
- Какое мерцание? - спрашиваю я.
Одна сторона его рта приподнимается. - Вероятно, воображение разыгралось.
Уф-ф… За этим следует еще одна классическая тишина между Кристианом и мной. Затем он откашливается и произносит:
- Прости, что прервал твои упражнения. Продолжай.
Я должна закрыть глаза и попробовать снова, но я знаю, что это не поможет. Ни при каких условиях у меня не выйдет вызвать сияние, пока он смотрит на меня.
