Последовала некоторая пауза, потом знакомый рев неуемной бабищи взметнулся до порога слухового барьера, постепенно стихая.
— Круто, — проговорила трубка голосом старпома, — если бы не знал — мог бы и инфаркт получить. Откуда ты про этот прикол догадался?
— Да, не догадался я, просто чуть раньше тебя включил свой телевизор.
— У меня под окном еще пара дохлых птиц валяется.
— Наверно, дроздов, — предположил я.
— Да уж не пеликанов, это точно. Слушай, заходи ко мне — странность эту нужно обсудить. Не по телефону же разговаривать! — предложил Саша.
— Жаль, стратегических запасов у нас с собой нет. Не в магазин же бежать!
— Да, это было бы лишним. Я имею в виду бежать в лавку. Ну, так ты едешь?
— Иду, иду, блин!
Номер Саши располагался в аккурат над столовой, поэтому вид из окна был мне знаком. Птицы обозначали свое смертное ложе задранными ногами за кустами, поэтому их не было видно с нашего обеденного стола.
— А, может быть, есть смысл спуститься в бар? Моряк загранплавания не обеднеет, если позволит себе выпить кружечку пива за границей, — с интонацией давно канувших в лету помполитов проговорил старпом.
Платить по полтора фунта за четырехсотграммовую кружку «Стеллы Артуа» мне было жаль — не любил я этот сорт, но отказываться не стал, постеснявшись. Поэтому мы быстренько спустились по лестнице и завернули в полутемный бар, располагавшийся как раз напротив столовой. За мощной стойкой, сделанной из темного дерева, не наблюдалось никого. Высокомерно обозначали свое присутствие разнообразными наклейками ряды бутылок всех сортов и мастей. Два пивных крана отливали латунью, намекая о бодрящем содержимом. С кресла, отложив книгу в мягкой обложке, поднялась наша давешняя официантка, изобразила на лице вопрос, но не двинулась с места.
— О, привет, Кэтрин, — сказал Саша и перевел взгляд куда-то за кресло. Там стояла одинокая гитара, как я догадался по контурам. — Позволите взять инструмент?
— Да, пожалуйста, — пожав плечами, произнесла девушка.
Саша, позабыв о пиве, взялся за гриф, осторожно пробежал пальцами по струнам. Сел в свободное кресло и завертел настройку, прислушиваясь. Я присел к барной стойке и превратился в зрителя.
— Итак, для Вас, милая Кэт, легкий наигрыш, — без всякого смущения сказал старпом и подмигнул мне. Заиграл он к моему удивлению профессионально: перебирал струны, не глядя, выводя без фальши и переигровки «Под небом золотым». Кэтрин, выглядевшая несколько смущенной вначале, подняла брови в удивлении, потом закивала головой и даже пару раз хлопнула в ладоши, когда Саша закончил.
