Это кредо включает в себя веру (которая, правда, сейчас уже поколеблена) в то, что путем конституционных поправок и решений Верховного суда можно достичь расового равенства; что в условиях «государства всеобщего благосостояния» с помощью профсоюзов можно модифицировать систему погони корпораций за прибылями; веру в судопроизводство, Билль о правах, суд присяжных заседателей как в средство обеспечения справедливости и свободы слова для каждого американца; веру в выборы, представительное правление, двухпартийную систему как наилучший путь обеспечения демократии; веру в полицию, способную сохранять мир в стране и защищать права всех граждан, и в солдат, в бомбы, которые обеспечат правопорядок за рубежом…
Эта книга ставит своей целью показать ошибочность этой веры и вызванный действующим американским кредо кризис всей культуры и политики в США в течение 25 лет после окончания второй мировой войны. Но она также должна показать, что именно в этом кризисе берет свое начало попытка осуществить на деле то, что было обещано два столетия назад в Декларации независимости.
Мы начинаем с волнующего момента победы, с окончания войны, чтобы выяснить, нельзя ли именно в том времени, когда нация достигла своего величия, найти ключ к разгадке причин последующего затяжного падения с вершины.
Глава 1. «Лучшая» из войн
«Нью-Йорк тайме», среда, 15 августа 1945 г. Во втором абзаце передовой статьи под заголовком «Япония капитулирует, война окончена! Император принимает условия союзников: Макартур — верховный главнокомандующий!» ее автор Артур Крок извещал, что «текстом ноты, направленной четырем державам, в котором приняты условия Потсдамской декларации от 26 июля 1945 г., кровожадным устремлениям японской военной клики положен конец…»
14 августа в половине восьмого вечера на здании редакции «Нью-Йорк тайме» загорелись электрические буквы — сообщение о капитуляции Японии. Оно собрало на Таймс-сквер 2 млн. человек. В другой статье, помещенной также на первой странице, говорилось: «Эта новость приветствовалась самым оглушительным победным ликованием, какое только можно себе представить. Изъявления радостных чувств в течение двадцати минут бурным шквалом прокатывались через площадь, уносясь далеко за ее пределы». «Столица, — заключал автор, — выразила свои чувства… с силой атомной энергии».
Это упоминание об атомной энергии через восемь дней после взрыва первой атомной бомбы в Хиросиме и через пять дней после трагедии Нагасаки было в «Нью-Йорк тайме» в тот день единственным, если не считать одного исключения на третьей странице газеты. Там сообщалось, что император Хирохито, уведомляя японский народ о капитуляции, сказал: «Противник перешел к применению нового, исключительно варварского типа бомб, обладающих невиданной разрушительной силой, способной погубить тысячи невинных людей. Продолжение нами войны может привести не только к полному поражению и истреблению японской нации, но и к уничтожению цивилизации».
