Тамерлан и Тамерлан | страница 6
Тамерлана передернуло, но он смолчал и замер, превратившись в огромное ухо.
– Твой покойный отец Хасан Рамазанович был честным крестьянином, всю жизнь работал на земле, всегда помогал соседям.
Руки у него были золотые, а честь и совесть – как у праведника. Ты его не любил, ты его стыдился, потому что достопочтенный Хасан учил тебя трудолюбию и терпению. Тебе же с детства хотелось совсем другой участи. Завоеватель Тамерлан, Железный Тимур, Великий Хромец – вот кто пленил твоё сердце. Жестокий? – Отлично! Кровавый? – Тем лучше! Хромой? – И это ничего: «боевые ранения украшают мужчин!» А то, что охромел он не в честном бою, а был пойман пастухами за воровство овцы и попросту избит, как обычный воришка. Конечно, лживые историки в своих летописях изобразили получение ранения как подвиг, чтобы никто даже не заподозрил великого Тимура в мелком воровстве… Только правда в том, что вот это колено повредил не меч врага, а изуродовала суковатая дубина пастуха. А эти два пальца на руке отсекла не дамасская сталь – а острые клыки пастушьего пса.
Тамерлан как зачарованный разглядывал беспалую правую руку и выпрямленную хромую ногу монаха.
– Твой отец отказался вступать в банду Умара, и тот затаил на него злобу и велел вашему соседу Магомеду следить за ним. Когда боевики захватили блок-пост, десятерым русским солдатам удалось скрыться в вашем селе. Одного из них Хасан Рамазанович укрыл в подвале. Умар во время зачистки вашего села захватил шестерых солдат и потащил их на поле, что видно из вашего окна, и там жестоко казнил ребят. Ты во время казни забрался на чердак и в бинокль наблюдал за тем, как бандиты отрезали головы безоружным солдатам. Был там и я… И всё видел своими глазами, и горячо молился Господу, чтобы Он укрепил дух солдат. Умар, когда сам взялся за кинжал, кричал в кровавом безумии раненому солдату: «Отправляйся в ад!» – а я видел, как ангелы сходили на землю, забирали душу воина-мученика и сопровождали её на Небеса. Видел я и ту огненную бездну, в которую падали поганые души несчастного Умара и остальных палачей.
Монах поднял глаза на Тамерлана и тихо сказал:
– Видел и тебя на чердаке дома у слухового окна. Ты стоял с биноклем и постоянно сбивал резкость трясущимися от страха пальцами. Ты вспоминал о моих кровавых преступлениях и даже молился мне, чтобы я взамен животного страха дал тебе храбрость и жестокость. Твой отец в это время в подвале кормил русского солдата Федора и как мог, успокаивал его. Ведь и твой старик, и мальчик боялись так же как и ты. Только Хасан боялся за сына и за русского парнишку, а ты – за свою ничтожную жизнь. Тебе, наверное, неизвестно, как умер твой отец?
