— Лиля, не оборачивайся. Потом не отвяжешься. Она оказалась права: уже к вечеру на них обрушился душистый поток из свежих роз. Букеты приносил портье и, получая отказ их принять, аккуратно складывал возле номера. На следующее утро возле их дверей уже останавливались отдыхающие и, как в музее, с восторгом рассматривали увядающие, но все еще прекрасные цветы.
Встревоженная не на шутку Людмила Ивановна сразу же отправилась к администратору и заявила о своем намерении обратиться в милицию. Розы из коридора были убраны немедленно и больше не появлялись.
Мать и дочь вздохнули свободно и не долго думая отправились на море. Он ждал их, как швейцар у входа. Он вежливо попросил уделить ему одну минуту и отвел Людмилу Ивановну в сторону. О чем он говорил ей, Людмила Ивановна дочери так и не сказала, но с этой минуты между ними возникла какая-то неловкость, и Лиле так и не удалось преодолеть ее уже никогда. Приехав домой, об этом инциденте они не вспоминали, и Лиля вскоре его совсем забыла. Но ненадолго. Встретила Лиля его в автобусе случайно. Он был один, было видно, как он обрадовался, но подойти не решался, и Лиля подошла к нему сама:
— Здравствуйте. — Она протянула ему руку, хотя никогда и ни с кем до этого за руку не здоровалась. — Мы ведь с вами уже встречались?
— Да. — Он был на седьмом небе от счастья, но руку ее, слегка пожав, быстро отпустил. — Меня зовут Александром Борисовичем Красовским, а вас?
— Быстрова Лилия Викторовна. Можно просто Лиля, — смущенно поправилась она.
Лиля держалась за поручень, он был высоко, и ей приходилось неудобно тянуть руку вверх. Ее блузка медленно сползла, обнажив загорелое, почти детское, плечо. Всю дорогу Александр Борисович напряженно старался на него не смотреть.
— Вам куда ехать? — спросила Лиля беззаботно и сама же ответила: — Мне в университет.
Он поинтересовался, сколько это займет у нее времени, и спросил, можно ли ему будет ее подождать.
— Зачем? — впервые насторожилась Лиля.
Красовский заговорил мягко, в его голосе слышались страдание тоскующей души и приглушенная страсть.
— Лиля, я понимаю, будь на моем месте мужчина помоложе, вы вели бы себя, возможно, иначе и эта ситуация не показалась бы вам ни странной, ни настораживающей. Но мне некуда деть мои сорок лет. Девочка, мне остается только просить тебя дать мне хоть какой-нибудь шанс и время. Если что-то покажется тебе ненужным, ты скажешь мне об этом и больше никогда меня не увидишь. Я обещаю тебе.
