Я чуть замедлил бег ради точности следующих действий, отшвырнул в сторону бутылку с кровью, которая покатилась через подлесок, расплескивая содержимое, а сам тут же повернул в противоположном направлении. Я некоторое время двигался зигзагом, убедился, что никто из преследователей уже не сможет меня увидеть, и вскарабкался на дуб. Затем я перепрыгнул на соседнее дерево, потом на следующее, нашел наконец-то достаточно крепкую ветку, на которой можно было стоять вполне уверенно, и принялся всматриваться в зеленые тени, выискивать пятнистые фигуры и иглоподобные зубы.
По смятому папоротнику двигались трое хел-бларов. Под их ногами трещали желуди и сухие ветки. Впрочем, твари и не пытались идти тихо. Их зубы сверкали. Один остановился, принюхался, делая это на удивление осторожно и внимательно.
— Он где-то здесь.
Я крепче сжал рукоять меча, слегка передвинулся на ветке и, наверное, мог бы спрыгнуть, свалиться прямо ему на голову, если бы правильно все рассчитал.
Но он вдруг странно хрюкнул и рассыпался в прах. На том месте, где только что стоял монстр, упал в траву кол. Второй хел-блар стремительно обернулся — и тоже стал пылью. Из кустов вырвалась Изабо и остановилась под моим деревом. Она подняла голову и посмотрела на меня. Выражение ее лица понять было невозможно.
— Никогда больше такого не делай.
Я за всю свою жизнь не видел такого количества собак.
Я не знал, чего тут можно ожидать, и никак не рассчитывал столкнуться именно с этим.
Здесь было несколько входов в пещеры, и главный из них охраняли две Гончие с ротвейлерами. Похоже, псы были куда больше рады видеть незваного гостя, чем их хозяйки. Те шипели на меня, но почтительно склонили головы перед Изабо.
Внутри я увидел широкий проход, ведущий в дальнюю часть пещеры, и еще несколько коридоров, прорубленных в камне по обе стороны от него. Некоторые были закрыты черными железными дверями вроде тех, что можно увидеть в винных погребах в Европе.
— Это частные дома,— рассеянно пояснила Изабо.
Ее лоб сморщился от тревоги. Она быстро прошагала по центральному коридору, потом вниз по нескольким ступеням. Вскоре мы вышли на узкий скальный выступ.
Это было прекрасно.
Ведь о Гончих все говорят, что они отшельницы, живущие в норах и берлогах, вырытых в земле, прямо как барсуки. Но эта гигантская подземная пещера напоминала фильм «Властелин колец» и очень подходила к тому имени, которым называли себя Гончие матерей — куан мамау. Пылающие кругом факелы и костры разгоняли сырость, их свет отражался в аметистах и кристаллах кварца, вкрапленных в камень и мерцающих, как светлячки в банке. Кроме них стены украшали нарисованные красной охрой собаки и люди с оленьими рогами и поднятыми руками. Справа от нас в бассейн с молочно-голубоватой водой падал прозрачный поток. Не меньше двух дюжин собак подняли головы при нашем приближении. Мы спустились по неровным, извилисто идущим ступеням, вырезанным в скале. Самые последние Изабо просто перепрыгнула, спеша к женщине, лежавшей у подземного водоема на постели из меховых шкур.
