Итак, слава ходит по улицам? Такие чародейства неслыханны и разве бывают в одних трагедиях, и то переводных. Поражаться можно только страстями, внезапно действующими, но почтение, во-первых, не есть страсть, а чувствование, во-вторых, возрождается постепенно, и потому говорить таким образом несообразно с логикою. – Впрочем, древние, как видно, не смотрели на логику, и даже с птицами заключали контракты, что видно из стиха:
Весь род их ястребам обещан снедью в поле.
Или:
Зальются кровию здесь целые народы.
Точно так, как заливаются уксусом или маслом – двусмыслие самое невыгодное!
…Казни их буйные шатанья.
Неужели г. переводчик хотел сказать: киченье? Неужели: efforts[5] значит шатанье? В обоих случаях он неправ. Если же произвел существительное от глагола, употребленного в псалме: Вскую шаташася языцы и проч., то, видно, он не знает славянского языка, ибо в сем смысле шаташася значит заблуждаться, блуждать, а вовсе не мятежствовать. Но по-русски слово шатанье употребляется в самом низком слоге.
Сгуби несчастных сих; добро же их наградой.
Кому, смею спросить? – У Расина ясно сказано:
Va, perds les malheureux,!!!!!leur depouille
est a toi.
[6]Но русский переводчик из «Эсфири» сделал сфинкса; надобно быть Эдипом, чтоб разгадывать его шарады.
Читая перевод, кажется, видишь себя в маскараде; в нем все поет и пляшет: израильтянки лепечущим языком хвалят господа, воздвигают плач и проливают стесненные рыдания; все вещи олицетворены и прогуливаются. Напр., Артаксеркс говорит Аману:
Приближься, твердый щит престола моего!
И щит с низкими поклонами приближается. В оригинале употреблено слово: appui,[7] которое принимается французами всегда в фигуральном смысле. Но г. переводчик хотел украсить Расина; у него даже животом славят всевышнего.
Уста мои, сердце и весь мой живот
Подателя благ мне да господа славят.
Трудно поверить, что еврейские девы были чревовещательницами; но в переносном смысле принять сего нельзя, ибо поющая израильтянка исчисляет здесь свои члены. В подлиннике:
Que ma bouche et raon coeur, et tout ce que je suis.
[8]Предоставляю судить другим, должно ли было переводить таким образом.
Ты ухо царское, рука его и око.
Всем известно, в каком смысле употребляется слово ухо. Говорят: он ухо-парень, ухорские кони и проч., а потому, дабы не ссориться с вкусом, должно б было избегать подобных выражений и не искажать смысла оригинала, где сказано:
Ne possedez-vous pas son oreille et son coeur?
