Мюллер загадочно усмехнулся.
– И ради этого я готов какое-то время питаться гамбургерами, – выложил карты на стол Штирлиц.
Шеф гестапо рассеянно выдвинул и послал обратно ящик стола. На лбу его собрались недобрые складки.
– Не надо держать меня за болвана в старом польском преферансе, – резко сказал он. – Говоря о гамбургерах, вы имеете в виду вестфальский гороховый суп! Все просто помешались на этом супе! Я боюсь, что, когда Даллес приедет в Цюрих, в Берлине никого не останется. Все, сломя голову, кинутся вести сепаратные переговоры. Можете себе такое представить?
Штирлиц выдержал паузу.
– Стейк, – раздельно произнес он. – Из мраморного мяса. Без перца и почти без соли…
Мюллер поморщился.
– Знаете, кто последним пробовал вестфальский гороховый суп?
Штирлиц знал. Но не подал виду.
– Доктор Плейшнер! – сварливо сказал Мюллер. – И что с ним стало? Впрочем, ладно. Я попробую что-нибудь узнать. Я тоже люблю стейки из парагвайской или аргентинской говядины.
Штирлиц осторожно кивнул.
– Я всегда относился к вам с симпатией, Штирлиц, – сказал Мюллер. – Начальство вас недооценивает. А зря. Гамбургеры, говорите? Ну-ну…
Группенфюрер затушил сигару.
– Хорошо. Кстати, могу похвастаться хорошим уловом в роддомах.
Гестапо, как правило, ловило разведчиц в роддомах, где во время родов они неизменно кричали на родном языке. Мюллер очень гордился своим нехитрым, но безотказным способом контрразведки.
Штирлиц располагающе улыбнулся:
– Кто теперь?
– Две китаянки, вьетнамка, нигерийка и, представьте себе, одна русская.
Штирлиц насторожился. Вчера, приехав к радистке Кэт, он нашел на месте ее дома развалины и почувствовал неладное.
– Большая удача, – продолжал хвастаться Мюллер. – Русские мне давненько не попадались!
«Так же, как англичанки, американки и француженки», – продолжил про себя Штирлиц. Всех рожающих разведчиц стран коалиции гестапо переловило еще в начале войны. Сейчас попадались в основном шпионки третьего мира. Кэт была единственной опытной радисткой, сумевшей предохраняться почти до конца войны. Но в середине забеременела и она. Рожать собиралась дома, невзирая на все опасности. Но судьба распорядилась иначе.
– Вот, полюбуйтесь! – Мюллер нажал на столе кнопку. – Они здесь!
Сзади хлопнула дверь и послышались шаги. Штирлиц напряженно обернулся. Между азиаткой и африканкой стояла Кэт.
– Которая из них русская? – притворно спросил Штирлиц.
– Посередине. – Мюллер, казалось, пропустил оплошность Штирлица мимо ушей.
