– Ох, служивый, ну и напужал ты меня! Да только где наша не пропадала! Ну, Царица Небесная, не подведи! Вот те крест, никому и слова, и полслова про твой холодец не скажу!
Подкрутил солдат усы.
– Тогда слушай меня как следует. Бери топор и секи куре голову.
– Ох ты скорый какой! Это кто ж из курей холодец варит?
Рассердился солдат:
– Хоть и добрая ты баба, а глупая! Кто, говоришь, из курей варит? Никто и не варит, кроме только особ царской да королевской крови! Да еще в гвардейском Преображенском полку единожды в год такой холодец варят! А больше никто в целом свете! А ну, пока я не передумал – бери топор и шагом марш курку бить! Ишь, разговорчивая нашлась!..
Не стала хозяйка перечить, схватила с антресолей топор и кинулась во двор. Через пять минут несет в горницу ощипанную и распотрошенную курицу.
– Молодец, быстро управилась. – Солдат одобрил. – Клади ее в котел и ставь на огонь. Только сначала кожу сними и жир лишний обрежь. А сама быстро в лес за белыми грибами беги!
Всплеснула хозяйка руками:
– Да кто ж в такое время за грибами ходит?! Совсем тебе, служивый, в экзерцициях мозги отшибли!
– Мозги у меня даже после Аустерлицкой конфузии целыми остались! – Солдат сердито отвечает. – А ты со мной не спорь! Места у вас хорошие, пару-тройку грибов запросто найдешь, а больше на студень и не надо! Ну – шагом марш! Шнеллер!
Послушалась хозяйка, побежала в лес и через полчаса приносит белые грибы. Раскрыл солдат свои походные часы с дарственной надписью от самого Ермолова, посмотрел на циферблат и говорит:
– В самый раз управилась! Мой грибки хорошенько и клади их к курице.
– Да виданное ли дело? Потемнеет ведь бульон-то, батюшка!
– Потемнеет, говоришь? Не боись! У других, может, и потемнеет, а у нас, преображенцев, никогда в жизни ничего не потемнеет!
– Ну, как скажешь…
Помыла хозяйка грибы, порезала крупно и к курице в котел подложила. Солдат себе вторую трубку табаком набил, по горнице прошелся.
– Вот и славно! С белым грибом самый лучший студень получается. А то ведь когда нам вдали от родины Преображенский холодец готовить приходилось – французский шампиньон из банки туда клали.
– Ох, страсть-то какая, прости Господи!
– Ну, ничего, тоже есть можно! А в Порт-Артуре довелось и китайский древесный гриб в холодец употребить! Но это все дело прошлое. А сейчас быстренько свари мне маленькую морковку и куриное яйцо вкрутую.
– В студень, что ли, служивый?
– В студень, в студень, куда же еще?! В карман, что ли? Да не зевай! Скоро будем курицу с огня снимать!
