– Я ж сказала, бывали такие. И командиры Красной армии бывали.
– Не про них речь. Я про настоящих джигитов говорю. Кавказского корня!
– Есть такие.
– Ну, слава богу. Значит, не все еще за кордон подались, будет с кем краснопузых резать.
Девушка глядела на Пронина теперь уже со страхом.
– Да не боись, пьяный я, пьяный. А с пьяного какой спрос? Никакого политического спросу. Люблю я горских офицеров царской закалки! Со своих боевых лет люблю. И такие тебе небось попадались?
– Ходят и такие.
– И хороший мужик?
– Козырный.
– При деньгах?
– Голытьба сюда не ходит, вроде при деньгах.
– Да ладно врать-то. Это я при деньгах, а они все – так, фикция. У меня сегодня полные карманы. Эх, шальные денежки! У тебя еще такого кавалера не было.
– Это точно, – она не слишком обаятельно хмыкнула.
– А кавказец-то твой – действительно офицер? Навряд ли. Сейчас много с Кавказа понаехало шантрапы. На словах вроде все князья, а поскребешь такого князька – обычная штафирка.
– Да нет, полковник он. Все говорят, что полковник.
– Ой, как страшно – полковник! Еще на дуэль меня вызовет. Горцы народ горячий.
– Он спокойный вроде, рассудительный такой.
– Понятное дело. Немолодой уже, хладнокровный. Ростом повыше моего, верно? Лицом не очень похож на джигита. Нос с легкой горбинкой, лицо вытянутое. По русски шпарит чисто, без этого ихнего «Вай-вай, моди-моди». Вот моя гордость – усы. Потрогай, мягкие какие, а? У меня – усы, а у него – усики. Верно?
Тамара смотрела на Пронина как на безумца.
Она кумекала: «Ну, знаком он с Георгом, ну и что? Хочет о нем поговорить за свои деньги? Идиот какой-то. Или допился до чертиков. А может, мильтон? Да нет, не похож. Да и зачем мильтону вот так выведывать про Георга. Георг не в бегах, живет открыто...» А Пронин тем временем опрокинул очередную рюмочку портвейна и поморщился от приторного вкуса: «До диабета я дойду с этой Томой». Так он подумал, а вслух сказал:
– Да что мы все про твоих хахалей-то вспоминаем? Давай лучше споем. Гитару мне!
Тамара встала, полоснув по щеке Пронина шелковой комбинацией, подала ему гитару и сама села рядом, уже не на колени странного клиента...
– Смотрела фильму «Голубой ангел»?
– Да вроде ходили в АРС. Я их забываю быстро, фильмы-то.
– Про твоих коллег, между прочим, фильма. Так вот мой любимый романс так и называется – «Голубой ангел».
Пронин привыкал к гитаре, перебирал струны, потихоньку настраивал любимый инструмент. Наконец, откашлялся и принялся петь:
