Благочестивейший император Константин сказал: «пусть будет принесено упомянутое, поданное нам Макарием, почтеннейшим архиепископом антиохийским, исповедание его собственной веры».
И оно было принесено Фотином, тайным советником и секретарем императорским.
И прочтено было оно Диогеном, тайным советником и секретарем императорским, и содержало в себе следующее:
Изложение или исповедание веры ересиарха Макария.
Глава мира Божия, превосходящего всякий ум, есть благочестие; посредством его служа едиными устами и единым сердцем Богу живому и истинному, Троице, мы держимся исповедания, будучи объяты миром Божиим. Научившись этому не от человека и не чрез человека, но при помощи Божественной благодати, а все прочее считая второстепенным, как и прилично было божественному и священному твоему могуществу, ты, благовернейший император, показал присущую тебе божественную ревность. И возбуждая очи Церкви, то есть, архиереев ее, ты заставляешь каждого из них распространять присущий ему свет православия, чтобы он обильнее сиял в міре. Да споспешествует Бог нескончаемому свету христианской проповеди и во время твоего благочестивого царствования, и да истребит Он новоизмышленные заблуждения еретиков. Итак я охотно повинуюсь богоугодной воле твоей. И кто я, богоизбранный государь, человек низкий и отверженный, невидный и затоптанный в грязь, скажу даже — недостойный служить и предстоять страшному алтарю? Но так как вы почли меня достойным, то я и излагаю исповедание веры, обнародованной нашими отцами в Никее и после них. В этой вере я родился, в ней и воспитан, с нею желаю и умереть. Итак я верую во единого Бога, Отца, вседержителя, творца всего видимого и невидимого; и во единого Господа (нашего) Иисуса Христа, Сына Его единородного, рожденного от Него прежде всех веков, Бога истинного от Бога истинного, совершенного Сына совершенного Родителя, Слово действенное, премудрость, содержащую — и силу, зиждущую все творение; и в Духа Святаго, от Отца исходящего и чрез Сына открывшегося, то есть, людям, жизнь — причину живущих, бессмертную святость — раздаятеля всякого освящения; в Троицу совершенную, славою, и вечностию, и царством, и мыслию неразделяемую и неизменяемую, единое божество и господство. Ибо в святой Троице нет ничего ни служебного, ни подчиненного, ни привходящего, чего бы прежде не было, а потом привзошло. Не было времени, когда бы Сын не был присущ Отцу, а Дух Сыну, но всегда неизменная и единосущная святая Троица — Бог наш. Итак, когда я говорю о Боге, освещаюсь одним светом и тремя: именно — тремя по свойствам, то есть, по ипостасям и лицам, а одним по сущности, то есть, божеству. Ибо Он разделяется нераздельно, так сказать, и соединяется раздельно; потому что едино в трех божество и три едино, в которых — божество, или, сказать точнее, которые — божество. И мы ни единения не простираем до слияния, ни разделения до отчуждения. Одинаково да удалится от нас и савеллиево слияние и ариево разделение: то и другое из этих зол между собою диаметрально противоположны, но сходны по нечестию. Потому что какая нужда или худо сливать Бога, или разделять Его на неравные части? Нам же один Бог Отец, из которого все, и один Господь Иисус Христос, чрез которого все, и один Святый Дух, в котором все. Один Бог — эти три, и эти три есть одно, как мы сказали. Мы исповедуем также, что один из этой святой Троицы, Господь Иисус Христос, Сын Божий единородный, ради нас в конце дней сошел с небес, и воплотился от Святаго Духа и от святой непорочной владычицы нашей Богородицы и приснодевы Марии, и вочеловечился, то есть, принял истинную плоть от нее, одушевленную душою разумною и мыслящею, и что эта душа прежде отнюдь не существовала, но удивительным способом образовалась в Нем самом; и что посредством домостроительного соединения Он усвоил ее Себе; и что она образовалась не от семени человеческого или действия мужа, ни от хотения мужа, но действием и волею силы вышнего Бога. Ибо ангел сказал преславной и истинной Богородице:
