Славнейшие сановники и святой собор сказали: «одна воля, которую ты признаешь в домостроительстве воплощения Господа нашего Иисуса Христа, принадлежит ли к божественному Его естеству или к человеческому естеству?» — Почтеннейший Константин сказал: «признаю, что воля принадлежит божеству».
Славнейшие сановники и святой собор сказали: «человеческое естество Господа нашего Иисуса Христа имело ли волю или нет?» — Почтеннейший Константин сказал: «естественную — да, ее имело от чрева (матери) до креста; но я признаю это свойством, и оно есть свойство».
Славнейшие сановники и святой собор сказали: «так что же? разве после креста Христос оставил человеческое естество?» — Почтеннейший Константин сказал: «при Нем не осталось человеческой воли, а осталась она с плотию и кровию, потому что Он не имеет нужды ни есть, ни пить, ни спать, ни ходить».
Славнейшие сановники и святой собор сказали: «прежде ты говорил, что одну волю имело лицо Бога Слова, а потом сказал, что и человечество Его имело естественное хотение. Как выходит по твоим словам, что Он имел одну личную волю и одну естественную? Каким образом ты думаешь, что во Христе одна воля»? Почтеннейший Константин сказал: «Христос оставил и совлек ее с Себя вместе с кровию и плотию».
Славнейшие сановники и святой собор сказали: «где осталась плоть и кровь»? — Почтеннейший Константин сказал: «совлек с Себя ее».
Славнейшие сановники и святой собор сказали: «кто совлек с себя плоть»? — Почтеннейший Константин сказал: «Христос».
Славнейшие сановники и святой собор сказали: «вместе с плотию совлек с Себя и человеческую волю»? — Почтеннейший Константин сказал: «да, господа, и эту волю».
Славнейшие сановники и святой собор сказали: «Макарий, бывший патриарх антиохийский, также веровал, как и ты говоришь»? — Почтеннейший Константин сказал: «да, господа, как я признаю одну волю, так признавал и Макарий. Так я и слышал от него».
Святой собор сказал: «так ты думаешь, и так пребудешь в этом мнении до конца»? — Константин сказал: «да, господа, так я думаю и так верую, и иначе невозможно».
Святой собор воскликнул: «это учение манихеев; это вера Аполлинария. Анафема ему с догматами его; анафема новому Манихею; анафема новому Аполлинарию; пусть будет извержен вон Манихей; всем еретикам анафема».
После того как Константин был выгнан, Георгий, святейший архиепископ сего богохранимого и царствующего города, сказал: «я и некоторые из подчиненных моему престолу блаженнейших епископов просим некоторого снисхождения, чтобы, если возможно, не анафематствовать в восклицаниях лиц по именам, т. е. Сергия, Пирра, Павла и Петра».
