В рыбцеху подвахтенные, как ни в чем не бывало, продолжали укладывать улов с прошлого порядка.
Фиш бросил взгляд на мою пустую корзину.
— А где товар?
— Нету, — ответил я. — Намотка.
— Что??? — раздалось сразу несколько голосов. Все как по команде бросили работу и повернулись ко мне. Только тут до меня дошло, что произошло действительно что-то серьезное.
— Наехали на порядок, — начал было объяснять я, но меня уже никто не слушал. Подвахтенные, толкаясь, бросились к выходу, словно в цехе вспыхнул пожар.
— Все посторонние — прочь с промысловой палубы! — грозно заорал по громкой связи капитан, когда люди, выскочившие из рыбцеха, приникли к фальшборту, стараясь разглядеть подмятый порядок. Ему пришлось повторить это несколько раз, прежде чем подвахта вернулась ко входу в рыбцех. Все сгрудились в курилке.
— Приплыли! Картина Репина, — Фиш в сердцах сплюнул.
— Нарулил щенок, чтоб его разорвало, — произнес Дракон. Все поняли, что он имеет в виду Трояка.
— А может, и не он, — заметил Войткевич. — Капитан тоже на мостике был.
— Теперь-то какая разница, кто нарулил! — сказал Фиш. — Будем болтаться, как дерьмо в проруби, черт знает сколько времени.
— Только ловиться начал, — вздохнул реф. Все помолчали, вспомнив первый утренний порядок, который оказался таким богатым, что его до сих пор не успели уложить по поддонам.
— Может, обойдется еще, — предположил реф. — Машиной надо поработать вперед-назад.
— Догадаются, поди, без нас, — сказал Фиш.
— Эти догадаются, как же, — зло сказал Дракон. — Засадят еще глубже, по самое пенсне.
— Ладно, пошли работать, пока последнее не протухло, — Фиш затушил окурок и начал натягивать перчатки. Подвахтенные вернулись в цех и заняли свои места у укладочного стола.
— Судоводители, мать их, — никак не мог успокоиться Дракон.
Словно в ответ ему, по громкой трансляции раздался голос капитана.
— Боцману и матросам палубной команды собраться на корме.
— Вперед-назад, говоришь? — Дракон с усмешкой посмотрел на рефа. — Начнется сейчас цирк, — он снял фартук и бросил его на стол. — Такое у нас будет вперед-назад, — Дракон крепко выругался и вышел из цеха.
— А ну, студент, давай-ка за ним, — сказал мне Фиш. — Разнюхаешь, что да как, и быстро обратно. Только глаза там не мозоль, — крикнул он уже вдогонку.
Капитан Горобец стоял, широко расставив ноги и придерживая рукой накинутый на плечи пиджак. Он был похож на главнокомандующего, у которого в ходе сражения что-то пошло не так, и вроде бы нужно что-то делать, но что и как, непонятно. Он не показывает виду, старается держаться, храбрится и отпускает шуточки, но в беспокойных глазах уже поселилась неуверенность и тоскливое одиночество неудачника. «Вы видите перед собой несчастного Мака» — вспомнился эпизод из «Войны и мира», когда в ставке русских появился разбитый австрийский маршал.
