Будь что будет. Приглашаю в АПН группу церковных деятелей, мне лично знакомых. В условленный день их прибыло больше, чем ожидалось. Председатель Государственного комитета по делам культов К. Харчев, которого я попросил взять на себя созыв, чуть перестарался. Мой служебный кабинет маловат, перебираемся в зал правления агентства.
После взаимных приветствий, не очень затянувшихся, задаю гостям несколько конкретных вопросов: что реально сделано и делается к юбилею, что из пожеланий патриарха и епископата находит конструктивный отзвук и где советская власть встала в позу, есть ли в контексте тысячелетия продвижение по застарелым проблемам, коим церковь придает значение? В ответ услышал горькое и грустное. Не желая нарываться на отказ, православная церковь скромно сформулировала свои просьбы к государству. Однако и они застряли по большей части в паутине, сотканной из хамства, черствости и бюрократизма.
Условливаемся, что мои собеседники обсудят ситуацию с патриархом Пименом и открытым слогом известят меня,-как церкви видятся программа-оптимум и минимум-минимо. Я в свою очередь брался без ссылок на церковные авторитеты доложить о положении дел лично М. Горбачеву. Интересам дела не повредило бы, не преминул отметить я, если бы участники встречи в АПН оставили при себе все услышанное в ходе наших размышлений вслух. Приходится учитывать, что любителей вливать в мед деготь не убавится с получением сигнала, что председатель агентства принимал высоких церковных представителей, а скрыть это, понятно, невозможно.
Дальше все завертелось в завидном темпе. Пару дней спустя митрополит Питирим передал мне освященные патриархом соображения. Сразу сел за записку генеральному. Не буду связывать себя просьбами, как они доведены до моего сведения. Подведение черты под трудным, часто бессмысленно жестоким прошлым требует назвать многое не иносказательно, а собственными именами. Если не решиться на это сейчас, задачу придется отставить, и надолго.
Не превращать отделение церкви от государства в отчуждение от общества, не подвергать ее остракизму. Юбилей должен отмечаться как крупнейшее национальное событие и важная веха в истории цивилизации. Поэтому можно было бы только приветствовать, если бы на торжества в Москву прибыли высокие представители различных религиозных общин из советских регионов, а также из-за рубежа. Церковь вправе получить в свое распоряжение Большой театр, а не концертный зал в гостинице «Россия», который ей навязывали. Надо предусмотреть трансляцию торжеств по центральному советскому телевидению на страну и за границу, а не открывать торги по лицензии на съемку с тем, чтобы прокрутить репортажи перед любопытными чужестранцами. Дать верующим возможность почтить своих святых и поклониться святыням.
