– Мы его отпугнули? – спрашивает Бинк.
На секунду воцаряется безмолвие. Все вслушиваются, а бомж качает головой:
– Оно вернётся.
Птички вьют гнезда. Трудолюбивые муравьи готовы сутками напролёт возводить свои купольные общаги. А вооружённые люди частенько строят баррикады…
Наверное, это наша карма.
Какими неведомыми смертными грехами заслужили мы таскать туда-сюда эти грёбаные ящики?!
И проклятые двери теперь толком не закрываются – их покорёжило, словно после атаки носорога.
Кое-как отодвигаем створки на место. Возводим новый барьер из подручных культурных ценностей.
И опять, утирая пот, садимся в углах комнаты – справа и слева от чернеющего щелью дверного проёма.
Что ж, мы немного оттянули развязку.
Я снял с пояса флягу и сделал большой глоток тепловатой воды. Пустил флягу дальше по рукам.
Все жадно пили. Даже «кентавру» досталось полглотка. Хоть и непонятно, пригодится ли нам ещё вьючная скотина…
Минуту мы сидели тихо – дольше не выдержали.
Я кашлянул:
– А почему их называют ревунами?
Ер-Кис поморщился:
– До сих пор толком неизвестно, что это за существа. Но иногда оттуда… – он кивнул в сторону лестницы, – то есть из Священного леса долетают звуки… Говорят, очень похоже на рёв.
– Глупости, – пробормотал Бинк, – мы-то ничего не слышали…
– Говорят, так бывает, когда они жрут добычу.
– Значит, ещё услышим… – логично предположил Дима.
Я скривился. Кто его, дурака, за язык тянет.
Опять воцарилось молчание.
Бинк шмыгнул носом и вдруг выпалил:
– А здоровые они твари – наверное, едят всё подряд. В смысле, разнообразно питаются…
И этот туда же. Разнообразие, ага. Хоть меню составляй – из пяти блюд. Капустина за ум можно оставить на сладкое…
– Ты о чем? – вслух процедил я.
– Ну… Кое-что мы и сами можем отдать, – Бинк задумчиво глянул в сторону пленного хахира.
Тот отчаянно сжался в углу – удивительно при его габаритах.
А Дима радостно кивнул:
– Хорошая идея! Во-первых, у него копыта – значит, он ближе всего к говядине. Во-вторых, его надолго хватит – вон какой обормот вымахал…
– Вообще-то, имелось в виду жаркое, – сухо ответил Бинк. Я покосился на мясную тушу, привязанную к спине пленника. Капустин округлил глаза:
– Ну вы даёте… Нельзя так бездарно тратить провиант!
Вот балбес! Никак не поймёт, что между нами и «шашлыком» теперь не очень принципиальная разница…
– Это не поможет, – вздохнул Ер-Кис. – Оно больше любит живую добычу.
– Во! – поднял палец Дима. – Я о том и толкую…
Бомж качнул головой:
– Даже если скормим
