И начал диктовать:
«Любезный мой сир Ален! В размышлениях о смерти я провел несколько часов и теперь желал бы поделиться с Вами теми мыслями, которые — не знаю уж, кстати или некстати, — пришли мне на ум. А именно. Смерть решит все наши вопросы, кроме одного: у нас обоих отсутствуют прямые наследники. А это означает, что наши земли отойдут к кому-то из дальней родни, что было бы весьма нехорошо. Кроме того, невзирая на стремление избавиться от клятвы, которую вырвала у нас дама Авуаза, я не стремлюсь умереть, да и Вы, как мне представляется, тоже. И коль скоро ни один из нас не в силах добровольно подчиниться судьбе, предлагаю довериться друг другу. А именно: я отыщу невесту для Вас, а Вы отыщете невесту для меня. Таким образом, это и будет первая встречная. Я уж постараюсь подобрать для Вас девушку привлекательную и надеюсь на ответную услугу с Вашей стороны. Сообщите, согласны ли Вы на такую сделку. Ваш вечный друг и брат — Ален де Мезлоан».
* * *
Между владениями Керморвана и Мезлоана имелась полоска земли, которая неизвестно кому принадлежала. На нее никто не претендовал уже несколько столетий, поскольку она была изъедена оврагами, и там ничего не росло. Подземные ручьи, изобильно питавшие почву в других местах, этот участок почему-то обходили стороной, поэтому все здесь было сухое, как бы выжженное. Некоторые утверждали, что именно в эту щель попрыгали все злые духи, когда святой Рено изгонял их из Бретани, и через нее попали прямо к себе домой, то есть в ад. И если приложить ухо к одному из самых глубоких оврагов, то можно услыхать отдаленный стон грешников из адского пламени.
Вот там-то и договорились встретиться друзья с избранными невестами.
Когда все между ними было обговорено до последней детали и все было решено и отписано в письмах (а переписка эта длилась не одну неделю), оба Алена покинули свои убежища и отправились на поиски.
И вот сир Ален де Керморван сел на коня и тронулся в путь. Он объезжал города и большие деревни, дабы случайно не повстречать какую-нибудь страхолюдину, ибо желал своему другу только добра. Так проехал он до самого берега моря и двинулся по полосе прибоя. Мало-помалу цель его странствия совершенно вылетела у него из головы. Слишком уж долго просидел он в добровольном заточении в замке Керморван и стосковался по свежему воздуху, по соленому ветру и крику чаек. Он поднимал голову и видел их сверкающие крылья в поднебесье. Он переводил взгляд на причудливую береговую линию и любовался скалами, похожими на таинственные замки, издали выглядевшие совершенно как настоящие, разве что чуть поменьше размерами, нежели выстроенные людьми.
