— Я слышал, что Рубрис не склоняет голову даже пред самим дьяволом, — нахмурившись, сообщил Халиске дон Томас.
— Он притворяется, сеньор, — отозвался жандарм. — Этот негодяй хитер как лисица. Думает, что чем покорнее будет себя вести, тем легче проведет нас. Все это сплошное притворство, больше ничего.
— По-моему, вы правы, — согласился Леррас. — Но с чего вы взяли, что это Рубрис?
— Посмотрите на него. Найти второго такого будет не так-то просто.
— А вы когда-нибудь видели его лицо?
— Нет, сеньор, — только издали.
— Однако сильный зверь, — заметил дон Томас.
— Таков и есть Рубрис, — подтвердил жандарм.
— Как вам удалось его схватить?
— Мы напали на них и открыли огонь. Пуля оцарапала Рубрису череп и выбила из седла. Он тут же вскочил на ноги, но я сбил его конем, и он рухнул словно подкошенный, однако мгновение спустя снова был на ногах, и пока я уложил его снова, мне пришлось разбить в щепы приклад моего ружья.
— И его голова осталась цела?
— Сеньор, не прошло и нескольких секунд, как он снова начал сопротивляться. Понадобилось не меньше десятка наших ребят, чтобы его связать.
— Но почему вы не прикончили его на месте и тем самым не положили конец всяким сомнениям?
— Сеньор, если это Рубрис, то ему о многом известно. Я надеюсь добиться от него кое-каких признаний.
— Каких именно?
— Можно я скажу вам на ухо?
— Да, если хотите, — согласился дон Томас. Но, когда Халиска принялся шептать, он слегка отклонился от губ жандарма.
— Вы же сами видели, сеньор, что Эль-Кид не побоялся броситься в лапы смерти всего лишь ради какой-то старухи, матери пеона.
— И что из этого? — не понял Леррас.
— Как вы думаете, на что он способен ради Рубриса, своего кровного брата?
— Ну, Халиска, неужели у него нет ни капли здравого смысла? — возразил дон Томас. — Даже такой отчаянный разбойник, как Эль-Кид, не осмелится спуститься с гор и снова проникнуть в мой дом, откуда он только что чудом унес ноги.
— Прошу вас, сеньор, поверьте мне. Я уже говорил вам, что знал его раньше, — Эль-Кид ничуть не изменился с тех пор.
— Значит, он придет?
— Если это действительно Рубрис, то обязательно.
— Но как вы намерены доказать, что этот человек — Рубрис?
— Тут есть один старый пеон, которого доставили из деревни. Однажды банда Рубриса уводила его с собой, поэтому он должен знать их главаря в лицо. Эй, приведите пеона!
Дон Эмилиано встал рядом с креслом Доротеи:
— Ну вот, сейчас мы все и узнаем. Но я готов поклясться, что это Рубрис.
