Конкэннон открыл дверь.
— Входите, мистер Эверс, — сказал он. — Вы меня застали случайно.
Джон Эверс вошел в комнату, окутанный облаком дыма гаванской сигары и похожий на готовый сорваться с места паровоз. Он яростно потряс у лица Конкэннона желтой телеграммой.
— Что это за идиотская выходка? Когда я получил в Чикаго эту бумажку, то как раз беседовал с одним из наиболее влиятельных членов совета! Вы представляете, в какое положение вы меня ставите? Два дня и одну ночь я провел в поезде и надеюсь, что прибыл как раз вовремя, чтобы спасти вас от припадка безумия.
— Садись, мистер Эверс, — сказал Конкэннон. — Мне казалось, что в своей телеграмме я все как следует объяснил. Я подаю в отставку, вот и все.
— Не хочу я садиться! — взревел инспектор.
Он возмущенно посмотрел на конец своей сигары. В гневе он выкурил ее слишком быстро, и пятнистая обертка начала завиваться. Сделав над собой значительное усилие, Эверс взял себя в руки.
— Хорошо, Конкэннон. Расскажите мне все с самого начала.
— Рассказывать придется недолго. Меня избили ногами. По моей вине погибли два человека. Еще двоих убил я сам. Видимо, я становлюсь слишком старым для этой работы.
— Ничего подобного! — проворчал Эверс. — Единственная специальность, которой вы владеете — это розыск, и вы никогда не будете делать ничего другого. Что вы обнаружили в Дип-Форк?
Конкэннон подробно рассказал о своих злоключениях. Эверс задумчиво слушал, дуя на кончик своей сигары, которая все же погасла, несмотря на его старания. Тогда он положил ее на черный дубовый комод и забыл о ней навсегда.
— Иногда я думаю над тем, существовал ли в действительности этот Миллер, — медленно сказал он.
— Существовал. Это могут подтвердить многие женщины.
— Где же он в таком случае? Все это неприятное дело вертится вокруг него. Но от него нам не больше пользы, чем если бы он был уже мертв и похоронен.
«Мертв и похоронен!» Конкэннон печально улыбнулся.
— Найдите его, — недовольно сказал Эверс — Найдите и доведите дело до конца. Члены совета уже теряют терпение.
Конкэннон с сожалением покачал головой. Голос Эверса сразу сделался стальным:
— Если вы бросите это дело, я позабочусь о том, чтобы вы больше не получили ни одного задания на железной дороге и где-либо вообще.
— Очень жаль, но мне придется пойти на этот риск.
Инспектор обратился к своему многолетнему опыту и спросил наугад:
— Может быть, дело в этой женщине? Вдова Аллард смогла уговорить вас прекратить расследование?
