— Прогуляешься, браток. Погода сегодня хорошая.
И посмотрел на Трофимова, довольный своим остроумием, хорошей погодой, новой чистой машиной и возможностью перекинуться парой важных слов с сотрудником уголовного розыска.
— Ты, значит, Крюкова подвозил?
— Пряменько к актерскому общежитию. У него там зазноба была.
— Откуда ехали?
— Да случайно вышло. Я с вокзала приезжих в поселок отвозил. Разворачиваюсь — человек сигналит. Давай, пожалуйста! Когда сел, вижу — Володька. Ну, привет — привет. Поехали.
— Как тебе его настроение показалась?
— Ни в дугу. Я еще пошутил: может, с артисткой познакомишь? Но он — молчок. Я тоже. Раз у парня забота, зачем нарушать? Правильно я говорю?
Утверждение было спорное, особенно, если вспоив нить, чем «забота» кончилась. Но спорить было поздновато.
— Так и доехали?
— Так уж.
— Крюков не просил подождать его у общежития?
— Нет, — ответил шофер, и это вполне совпадало с тем, что рассказала Мазину Белопольская. Крюков шел «выяснять отношения». А в таком деле разве угадаешь, насколько оно затянется?
— И ты его больше не видел?
— Видел — откликнулся водитель немедленно, чем не обрадовал, а насторожил немного Трофимова, профессионально опасавшегося слишком бойких свидетелей.
— Как так?
— Да пить мне захотелось. А напротив — «Соки-воды». Я и позволил себе виноградного стаканчик. Все-таки одного происхождения с вином. Ха-ха. Выхожу, смотрю, Володька уже из общежития выруливает. Наверно, не застал.
И это сходилось, но дотошный Трофимов переспросил.
— Не ошибаешься?
— Да я ему еще говорю: поедешь? А он рукой замахал. Ну, значит, ему виднее. А мое дело телячье. Правильно я говорю? — И не дожидаясь подтверждения своих умозаключений, которые, как видно, у него самого сомнений не вызывали, шофер сообщил Трофимову самое главное. — Значит, ему с тем мужичком покалякать требовалось.
— С каким мужичком?
— Крепенький такой, в болонье. Подошел к Володьке.
— Зачем? Ты его не знаешь?
— Первый раз увидел. А зачем? Не знаю, зачем. Я ж на месте не стоял, мне баранку крутить надо, трудящихся обслуживать. Правильно я говорю?
— Болонья-то цвета какого?
— Ночью все они одинаковые.
— Правильно, — согласился Трофимов, не дожидаясь раздражающего его вопроса — Выходит, не опознаешь мужичка?
— Трудно. С гарантией — нет. А липа вам зачем? Пра.
— Пра! Липа нам ни к чему. Спасибо и за то, что сказал. А теперь, будь любезен, подбрось меня к общежитию строительного института.
По пути Трофимов попытался оценить то, что узнал.
