Они вышли на дорогу. Роман пытался остановить несколько грузовиков. Редкие машины неслись мимо, не сбавляя скорости.
— Не возьмут. Военное время, — сокрушенно сказал Роман. — Может быть, на железной дороге повезет?
Короткий день подходил к концу.
На станции их встретил железнодорожник в полушубке и с винтовкой в руках.
— Чего надо? — грубо спросил он, подозрительно оглядывая Романа.
— В Ленинград хотели попасть. За картошкой приезжали.
— Эшелон ушел. Больше, наверное, совсем не будет.
— Не будет?! — испуганно воскликнул Роман. — Что же нам делать?
— Не знаю, что вам делать. Идите пешком.
Роман огляделся вокруг. На отдаленном пути пускал пар одинокий паровоз да стояло несколько вагонов с неосвещенными окнами.
— Пошли, — решительно сказал Роман. — Пошли.
— Дойдем мы? — спросил Вячеслав.
— Попробуем. Может быть, на какой-нибудь станции оказия подвернется.
Они пошли по железнодорожному пути. Кругом лежала унылая снежная пустыня. Кое-где торчали голые черные ветлы. По шпалам идти было неудобно, но свернуть в снег значило провалиться в него по пояс. Роман ругал себя за то, что так легкомысленно послушался механика, поехал в такую даль. Наступали сумерки. Идти стало труднее. Они уже шли часа два. Роман посмотрел на мальчика. Тот с трудом переставлял ноги.
— Ну как ты, Вяча? — спросил Роман, останавливаясь. — Отдохнем немного?
— Отдохнем, — еле слышно ответил мальчик, садясь на рельс.
Сзади послышался далекий гудок паровоза.
— Поезд идет! — радостно закричал Вячеслав, но тут же испуганно добавил: — Не возьмет он нас, не увидит.
Роман прислушался. Где-то действительно гудел паровоз. Скоро в серой мгле появились два синих глаза. Шел поезд.
«Не остановится. Надо задержать», — подумал Роман.
— Сойди-ка с рельс, парень.
Вячеслав отошел, по колено провалился в снег. Роман остался на шпалах. Он выдернул из кармана «кряку» — электрический фонарик с динамкой.
Поезд приближался. Роман размахивал фонарем. В голову пришла нелепая мысль — машинист может быть пьян и тогда не заметит его. Но уйти с пути он не мог. Это была последняя надежда. Им не дойти до Ленинграда, нет… Зачем он послушался механика?
Поезд уже громыхал совсем близко, и тогда Роман услышал пронзительный крик Вячеслава:
— Стой! Стой!
Паровоз угрожающе загудел, но Роман не двинулся с места. Куда ему прыгнуть, когда не хватит воли стоять так? Паровоз еще раз дал гудок, теперь уже совсем близко, и начал замедлять ход. Он остановился в нескольких метрах от Романа. Выскочил чумазый машинист. Подбежав к Роману, он начал неистово ругаться, замахиваясь на него гаечным ключом.
