Незнакомец подкрался беззвучно, что совершенно невозможно сделать в лесу — как ни старайся, а под ногой что-нибудь да зашелестит или треснет.
Словно с дождем выпал.
Он ел вишню, выбирая ягоду покрупнее из берестяного кузовка, а косточки отстреливал, сжимая между большим и указательным пальцами. Как бы сеял.
Охломоныч вытер шершавой ладонью лицо от дождинок и слез и спросил хмуро:
— Где вишню рвал?
Вишня была не по сезону спелой.
— Березы не жалко рубить? — не ответив, повторил вопрос нездешний человек.
— Какая разница. Жалей не жалей, а рубить придется, — сказал Охломоныч, присев на корточки перед старой бензопилой, всем видом показывая, что у него нет времени на пустые разговоры.
— Большая разница, — возразил незнакомец. — Если человеку жалко рубить березы, человек задумается: а что можно сделать, чтобы их не рубить.
Охломоныч печально хмыкнул:
— Думай не думай, а дома из чего-то надо строить и печи чем-то надо топить.
Седой посмотрел на него исподлобья — как дрелью просверлил — стрельнул косточкой и сказал с намеком:
— При желании дом и из одной спички можно построить.
Даже для пословицы это было слишком. Не знал Охломоныч, что такие чудаки в Бабаевом бору водятся.
— Построить дом из одной спички? — уточнил Охломоныч с недоверчивой усмешкой человека, которого не однажды разыгрывали. — Именно из одной? Этого не может быть. Нельзя из ничего построить что-то.
— А кто говорит из ничего? — рассердился белоголовый. — Я сказал из спички. У тебя спичка есть?
Человек-одуванчик с серьезным видом взял протянутый Охломонычем коробок и, выбрав спичинку покачественней, обнюхал ее. Затем откусил головку и аккуратно положил ее в коробок.
— Из кедра, — сказал он грустно.
— Из кедра? — переспросил заинтригованный Охломоныч.
— Именно! — подтвердил незнакомец и с осуждением покачал головой: — Надо же — спички из кедра. Уж лучше унитазы из золота.
С этими словами, полными сарказма и разочарования, он достал из наплечной холщовой сумки нечто, похожее то ли на плеер, то ли на калькулятор, то ли на фотоаппарат-мыльницу. Впрочем, больше всего это нечто походило на бронзово-матового майского жука. Когда жук, действительно зажужжав, поднял одно крылышко, незнакомец положил в него надкушенную спичку и спросил деловито:
— Сколько бревен нужно?
Посмотрел Охломоныч задумчиво на него, на кусочек неба в просвете деревьев и ничего не ответил.
— Ну, хорошо, — не обиделся нездешний, — скажем, сто. Для строительства дома или на дрова?
