От соседа по нарам
Несло перегаром…
Песня была долгая и очень печальная, а кончалась, разумеется, поножовщиной.
Приличную бороду отрастил Бабадан Бабаюнович и заметно снизил заячье поголовье в окрестных лесах, а весна все не наступала.
В конце марта случилось — пришел Бабадан с охоты сам не свой. Без ружья, без шапки, щека разодрана, ноги промочил — по пояс ледяной. Трясется и мычит. Глаза шальные, красные. Печь не затопил, а в чем был, так и рухнул на диванчик и калачиком сжался.
Ночью хрипел, сопатил и с Надюхой разговаривал. И, должно быть, очень он этой Надюхе доверял, никаких секретов от нее у Бабадана не было. Рассказал о заброшенном известковом заводе и о приметах, по которым можно найти штольню, в которой лежит Лысый с киркой в затылке. Потом он долго плакал, каялся и обзывал себя шакалом, а, наплакавшись, страстно шептал о рюкзаке, набитом долларами, как соломой. «Двести тысяч, — шептал он, истекая горячим потом в холодной избе, — двести тысяч в целлофан завернуты! Хрустят, как снег под ногами. Заживем, екалы, Надюха, мокалы!». После этого он жалобно заскулил и поведал Надюхе о странной звезде, летящей хвостом вперед. Упала эта звезда в бор за неждановскими болотами так, что иней за версту с деревьев осыпался. Круглая, как золотое пасхальное яйцо. И светится. А из трещины выползло прозрачное существо, прекрасное и отвратительное. И были на нем одежды, как крылья, а глаза, как черные дыры. И так страшно и больно было смотреть в эти непроницаемые, немигающие очи, что в ужасе пальнул неждановский гость по ним из кривоствольной берданки. Поведав Надюхе об убийстве прозрачного существа, человек, назвавшийся Бабаданом, закричал, будто его режут. Он стал умолять Лысого, чтобы тот не гонялся за ним с киркой в башке, а походатайствовал за него перед прозрачным, чтобы не смотрел дырами глаз, обещая отдать за такую милость и доллары, и Надюху. При этом срывал с себя одежды и разбрасывал по комнате.
Утром постучалась тетя Поля.
Бабадан пистолет из-под подушки выхватил и давай стрелять, дико тараща глаза и матерясь. Щепки на растопку с треском от двери так и отлетают. Всю обойму истратил, порожний пистолет в дверь бросил, а сам, в чем был, сквозь двойную раму в окно проломился, изрезавшись о стекло, и побежал босиком, согнувшись, огородом к лесу, оставляя на снегу кровавые следы. Плетень перелез и пропал среди деревьев.
Лесник Педрович с утра сильно пьян оказался, а других храбрецов преследовать чужака не нашлось. Остальные мужики-то с утра трезвые были. Да и преступление не так чтобы очень большое — окно разбитое, да дверь простреленная. Слава богу, тетя Поля, маленькая старушка, никакого ущерба не понесла. Росточком она не выше дверной ручки, все пули над головой и пролетели. Правда, испугалась сильно, на всю жизнь. А первый день вообще не говорила, а только крестилась и вздыхала.
