Из-под плетня, по-собачьи виляя крысиным хвостом, выползло мерзкое существо. Длинная морда кустилась клочковатой шерстью, маленькие глупые глаза блестели смородинками. Не сходя с велосипеда, вдова нагнулась и ласково потрепала тварь, издавшую восторженный писк.
— Крысатулечка моя, соскучилась по маме, соскучилась. Никто нас не любит, никому мы не нужны. Где же ты бегала, непоседа? У мамы все сердце изболелось, мама весь лес объехала, вся искричалась.
Крысобака, суетливо демонстрируя преданность, лизала полные руки вдовы узким, как у ящерицы, языком. Она изнывала от невысказанной любви. Время от времени тварь поводила острым носом в сторону Прокла. По всему было видно — запах незнакомца ей не нравился, но чудовищная любовь к хозяйке глушила все остальные эмоции. В свою очередь, Прокл нечеловеческим усилием воли сдерживал желание пнуть отвратительное существо.
— Это что за чудо такое? — спросил он, стараясь говорить без отвращения, но это плохо ему удалось.
— Это собачка наша, шалунья, — все тем же сюсюкающим голосом, с каким взрослые говорят с детьми, ответила вдова.
Она не могла наиграться со своей любимицей.
— Странная порода, — в замешательстве промолвил Прокл. — Откуда она у вас?
Разителен и притягателен был контраст красивой женщины с этой безобразной тварью.
Между тем крысобака перевернулась на спину, подставляя для ласк розовое, просвечивающее сквозь редкие пепельные волоски брюхо. Она попискивала от наслаждения и шуршала хвостом по земле.
— А нас порода не интересует. Не за породу любят. Беспородные мы. А откуда мы — и сами не знаем. Какая разница. Подкидыши мы.
— А не боитесь — без цепи?
— Чего бояться? От нас не убежишь, — сказала женщина, посмотрев через плечо на Прокла. — Зачем бежать, коли тебя любят?
Нагнулась над своим сокровищем еще ниже и пухлыми, нежными губами сочно чмокнула во влажный нос крысобаку.
Настроив металлоискатель на золото, Прокл, сделавши чрезвычайно серьезное лицо, медленно ходил из конца в конец огорода, захватывая полосу шириной в три грядки. В наушниках звучала волнующая музыка недр, полная тайны и предчувствия. Музыка земли, неслышная для других. Весь мир, вероятно, пронизан музыкой. Любое растение и любое существо. Вот эта полынь и эта женщина со странным именем Ива. И даже отвратительная Крыся, вынюхивающая молодые кусты картофеля, будто пародируя Прокла. Но нет музыки волнующее, чем музыка золота. Пронзительная и вибрирующая, как стрела, она всегда попадает в самое сердце, и человек на долю секунды теряет сознание.
