как известно.
Так вот, эта самая Моргана
Хитро и ловко, но честно
Людей, гордыней обуянных,
Умеет ставить на место.
99 Она и послала меня в Камелот,
К брату своему в эдаком виде,
Чтоб гордость вашу испытать искусно
И проверить, правда ли миру поведана
О славных рыцарях Круглого стола,
Чтоб силой странного чуда свести
С ума всех вас, ну, а прежде всего
Королеву Гиневру до смерти напугать
Видом зеленого рыцаря, у стола
Спокойно стоящего с головой в руках.
На нее не сердитесь, славный Гавейн,
Ибо эта весьма почтенная дама
Вам приходится тетушкой: ведь она
Старшая сводная сестра короля —
Дочь той самой герцогини Тинтажельской,
Которая стала славной супругой
Утера Пендрагона и матерью Артура.
Так что невежливо тетю не навестить,
Заодно всех в замке поздравите с праздником.
А я, сэр, вам только добра желаю,
Ценю вас больше всех рыцарей в мире
За прямоту и преданность вашу”.
Но Гавейн ехать в замок отказался.
Обнялись они, друг друга благословили:
“Ну вот,
Пора и расстаться нам”.
“Да, каждого свой путь ждет”.
И разъехались: рыцарь — по своим делам,
А сэр Гавейн — в Камелот.
100 По дальним, диким, затерянным тропам
Гавейн, чью жизнь сберегли благородно,
Отправился в обратную долгую дорогу.
То он ночует у кого-нибудь в доме,
То спит в лесу под открытым небом.
По дороге было много побед и приключений,
Но не собираюсь о них я рассказывать подробно.
Рана зарубцевалась на шее, и рыцарь
Пояском рубец прикрыл, как перевязью,
Концы под левой рукой завязав,
В знак вины своей неизбывной.
Так он и прибыл во дворец к Артуру.
Все были рады возвращенью Гавейна.
Артур расцеловал его, королева тоже.
Рыцари расспрашивали о его приключеньях,
И он рассказал удивительную историю,
Не утаив ничего[96] из того, что было.
О Зеленом Рыцаре, о Зеленой Часовне,
О прекрасной даме, о ее проказах
И о роскошном поясе, подаренном дважды.
Показал царапину на шее, полученную
в напоминанье
О том, что он утаил.
И раздавались его стенанья,
От стыда он весь красный был,
Пока делал свои признанья.
101 "Посмотри, повелитель, — продолжал Гавейн,
Прикоснувшись к пояску, — вот она, память
О трусости и жадности моей постыдной.
На вероломстве меня изловили!
Буду носить на шее, никогда не снимая;
Скрыть плохой поступок, конечно, можно,
Но никто не сделает бывшее небывшим,
И содеянное однажды не денется никуда”.
Король и рыцари утешали Гавейна,
Весело смеялся весь двор, все решили,
Что рыцари и дамы Круглого стола,
Любой, в их братство входящий, будет
Носить через плечо зеленую перевязь
