— Мама! — вскрикнула Катя не своим голосом и в тот же миг уткнулась в маму. Уткнулась и повисла у нее на шее.
— Мамочка, мусенька, — говорила Катя, целуя ее, — мы так мечтали поехать на вокзал — встречать тебя! Почему ты приехала раньше?
— Так ведь сегодня же день рождения бабушки, — сказала Ирина Павловна. — Вы что, забыли? — Она с ласковым упреком посмотрела сперва на Катю, а потом на Мишу (Катя только теперь его заметила: он стоял, подсунув голову под мамину руку).
— Бабушкино рождение? — Миша так удивился, что даже вытащил голову из-под маминой руки и заглянул ей в лицо. — А я и не знал, что у бабушки тоже бывает рождение.
— А я знала, конечно, — сказала Катя, — только у меня совсем вылетело из головы. Что же теперь делать? Ведь мы ей никакого подарка не приготовили.
— Нехорошо, конечно, — сказала Ирина Павловна. — Ну, да так и быть. Я привезла ей с юга большой шерстяной платок. Скажем, что это от нас всех. А теперь идемте распаковывать мои вещи. Я хочу угостить кое-чем вкусным и бабушку, да и вас заодно.
И, опустившись на колени, Ирина Павловна принялась вынимать из плетеной корзинки узкие, твердые, похожие на стаканчики крымские яблоки, тяжелые нежные груши в желто-коричневой веснушчатой кожице и посыпанные опилками большие прозрачные кисти винограда.
Катя прижалась щекой к маминой загорелой руке:
— Мусенька, да какая же ты хорошая! Ты разве не устала с дороги?
— Нет, я славно выспалась в вагоне, — ответила Ирина Павловна.
И на самом деле, она делала все так быстро, ловко, как будто ни чуточки не утомилась от двухдневного пути. Темные волосы ее были гладко, аккуратно причесаны, и вся она была, как всегда, бодрая и свежая.
Ирина Павловна положила на тарелку несколько яблок, груш и длинную тугую кисть винограда.
— Вот, Мишенька, — сказала она, — отнеси бабушке и помоги ей помыть.
Миша ушел, а мама притянула дочку к себе:
— Выглядишь ты хорошо, моя девочка. Ну расскажи, как было в лагере?
— Нет, раньше ты расскажи. Про море. Какое оно?
— Потом все расскажу… Ну как вы без меня жили? Кто тебя тут причесывал?
— Сама! — сказала Катя и хитро посмотрела на маму. — Я научилась сама заплетать косы.
Ирина Павловна засмеялась:
— Ну, сразу и видно, что сама — вон куда пробор заехал…
У нее так ярко блеснули зубы, что Катя даже удивилась маминому загару.
— Мусенька, а ты привезла ракушки?
— Привезла — и ракушки и камешки. Ну, давай распакуем чемодан и заодно обо всем поговорим.
— Да-да, мамочка, поговорим! — подхватила Катя. — У меня столько всего накопилось!..
