Брат с сестрой покинули теплое здание и вышли на холодный ветер со снегом. По пути к машине они заметили, что на переднем пассажирском кресле кто-то сидит.
И когда подошли ближе, дверь автомобиля открылась, и Поппи закричала:
– Сюрприз!
* * *
Поездка была ужасной.
Чемоданы Поппи и черные мусорные пакеты с ее жуткой одеждой и обувью заняли весь багажник, и близнецам пришлось ютиться в окружении собственного багажа.
Поппи трещала без умолку всю дорогу от Лидса до Лестера. Если бы Брайан-старший не вел машину, то того гляди примостился бы у ее ног – внимать болтушке, словно мудрому старцу Гомеру.
Он думал: «Вот она, дочь, которая должна была быть моей. Девочка, чей размер ноги меньше моего. Которая целую вечность торчит в ванной, умащая себя всякой всячиной, – не то что Брианна, которая, умываясь, хрюкает как свинья и выскакивает из ванной через две минуты».
А Брайан-младший думал о крохотном ребенке в матке Поппи. Он не помнил в подробностях, что случилось той ночью, когда Поппи забралась к нему в постель. В его голове вспыхивали лишь отдельные образы: клубок рук и ног, жар, запах рыбных палочек, стук зубов, частое дыхание и невообразимо приятное ощущение нескончаемого падения за пределы смертного тела в бесконечную вселенную.
Брианна решилась избавить мир от Поппи и всю дорогу детально планировала, как это осуществить.
Когда они свернули с шоссе на двадцать первую развязку, Брайан-старший попытался подготовить детей к «изменениям в домашнем укладе».
– Маме слегка нездоровится.
– Поэтому она нам три месяца не звонила? – язвительно спросила Бриана.
Поппи повернула голову и сказала:
– Это ужасно – когда мать не звонит своим детям.
– Ты права, Поппи, – кивнул отец семейства.
А Брайан-младший прошептал сестре:
– Не надо было сдаваться.
Ева мечтала наконец-то обнять близнецов, особенно теперь, раз ей уже не придется убирать в их комнатах, перестилать постели, а за их питание и рождественские подарки будет отвечать кто-то другой. Вполне возможно, пришла очередь Брайана возмущаться неряшеством детишек.
«Да, – думала Ева. – Да, пусть кто-то другой ползает под их кроватями и выгребает оттуда миски с коркообразными хлопьями, когда-то залитыми молоком с сахаром, чашки, тарелки, коричневые яблочные огрызки, почернелую банановую кожуру и грязные носки».
Ева расхохоталась в своей чистой белой комнате.
* * *
Брианна и Брайан-младший впали в прострацию, увидев мать сидящей на постели посреди белой коробки, в которую превратилась родительская спальня. Ева раскинула руки, и близнецы пришли в материнские объятия.
