Тюленев быстро писал в блокноте.
— Кто подтвердил сведения? — спросил он.
— Зороблянники… Пленные, — быстро поправился Дундич.
— У тебя потери есть? — спросил Буденный.
— Нет, товарищ командарм, только трофеи, — сказал Дундич и поправил на груди новенький офицерский бинокль.
— А ну, покажь, — сказал Буденный.
Тот неохотно снял бинокль.
Буденный глянул через линзы на портрет декольтированной дамы, хмыкнул:
— Хорош! Давай меняться?
— В который раз, товарищ командарм?
— Не уважаешь командарма? А ведь мне положено.
— Ладно. — Дундич вздохнул. — Я себе еще лучше достану.
— Тогда опять поменяемся, — сказал ко мандарм, и они оба рассмеялись.
Командный состав Первой Конной стоял в единой шеренге.
Во двор в сопровождении всадников резервного эскадрона въехали два автомобиля. Из них вышли комфронта Егоров, члены РВС фронта, военспецы и представители соседних армий. Последним вышел сравнительно молодой человек, в наглухо застегнутом френче, в черных суконных брюках, заправленных в короткие сапоги.
Двое остались стоять в стороне.
Буденный перешел на строевой шаг.
— Товарищ комфронта, — четко сказал он, обращаясь к Егорову, — высший командный состав Первой Конной построен. Разрешите представить.
— Извините за опоздание, товарищи. Железные дороги разрушены. Добирались на перекладных, — говорил Егоров, идя вдоль шеренги.
Буденный представлял:
— Начштаба Зотов…
— Начальник разведотдела армии — Тюленев…
— Комиссары Бахтуров, Квигела, Детисов…
— Начдивы Городовиков, Тимошенко, Пархоменко…
— Комбриги Маслак, Патоличев, Мироненко, Апанасенко.
Человек во френче шел молча, позади Егорова и со стороны пытливо вглядывался в лица командиров.
Двое, оставшиеся в машине, угрюмо и отчужденно смотрели на церемонию.
По окончании представления Егоров обратился к командирам.
— Командный состав армии свободен, — сказал он, — члены РВС армии и фронта приглашаются на совместное совещание.
Командиры стали прощаться.
— Идите к бойцам, — говорил им командарм. — Утром — в бой.
На дверях объявление: «Открытое собрание лошадей состоится в клубе полка. Ответственный — А. Медведкин».
В клубе полно народу, он набит до отказа.
Открывается занавес, на сцене, в президиуме, только лошади. Роль председателя исполняет сам Медведкин.
Докладчик — конь. Вместо графина с водой — конское ведро.
Итак, открывается занавес.
Конь-председатель.
Товарищи! Садитесь потесней!
Не надо бить о пол копытом!
Собрание боевых коней
Считается открытым!
Слово имеет конь-поэт четвертого эскадрона Коршун.
