– Моей ты будешь, дева, – мужчина не преминул напомнить о себе уже во дворе имения. – Больно сладка ты, что ягодка созревшая.
Варенька не стала пересказывать разговор с конюхом маменьке: сама разберётся. Как-никак, а это хороший товарищ брата. Может, помутнение какое нашло на человека в тот момент. Так оно явление временное…
У неё уже появлялась женская мудрость: она училась прощать.
А вот сейчас…
Девушка подтолкнула брата за высокий куст лопуха, прижала к земле. Сама спрятаться не успела.
– А-а-а! Вот ты где, – голос Ивана слегка подрагивал, мужчина дышал учащённо, с присвистом. – Я знал, что ты здесь. Вы с маткой всегда поутру на омута…
Варя не стала больше скрываться, не кинулась убегать, а решительно шагнула навстречу конюху. Уж что-что, а поставить на место зарвавшегося подонка она сумеет! Тем более такого, как Иван Кузьмин. Она же знает его, чего уж…
Глаза конюха горели нездоровым блеском. Небритое лицо скорчилось страшной, неприятной гримасой. Мужчина то и дело облизывал толстые, мокрые губы.
– А-а-о-о-ы, – издав нечленораздельные звуки, Иван с ходу обхватил девушку, навалился на неё.
Она не успела отпрянуть и тут же оказалась придавленной к земле. Тотчас прокуренные, дурно пахнущие запахи изо рта конюха обожгли Варю, заставили перехватить дыхание. Она ещё успела отвернуть голову, как слюнявые губы коснулись щеки, потом шеи, спускались всё ниже и ниже… Руки мужчины рвали одежду, бесстыдно и грубо касались девичьего тела, тискали, рвали и терзали его, проникали в потаенные места.
Напрягшись из последних сил, девушка вонзила большие пальцы рук в глаза насильнику, стараясь проткнуть их, выдавить из глазниц. Он заорал, отпрянул от жертвы, и в это мгновение сзади Серёжка нанёс удар детской сабелькой по спине мужчине. Не сильно так, по-детски… Мальчик не мог смотреть, как обижают сестру, не мог оставаться в стороне, когда совершается несправедливость. Обострённое чувство справедливости было неотъемлемой чертой его характера. Вот и ударил…
Иван вскочил, сквозь круги в глазах сумел разглядеть силуэт мальчишки, в ярости выхватил висевшую на боку саблю из ножен, наотмашь, с придыханием взмахнул ею. Голова ребёнка скатилась с обрыва в омут. Ударом ноги Иван послал вслед обезглавленное туловище…
Варенька закричала. Опьянённый собственной болью и чужой кровью, мужик потерял контроль над собой, принялся в исступлении бить ногами лежащую на земле девушку. Она уже не сопротивлялась, не чувствовала боли, ибо потеряла сознание при виде жуткого зрелища казни братика, его обезглавленного тела…
