Когда подошел к избушке, там уже курили «в кулачок» угрюмо насупившиеся разведчики.
– Ну? – то ли выдохнул, то ли спросил Пикадор, и Боцман молча положил на землю автомат.
– Все!
– Ну же с-с-суки! – исказилось лицо Пикадора. – Бог не фраер, он обиженных видит. И когда настанет очередь рвать глотки этим козлам поганым, я… я зубами каждому из них кадык выгрызу. Ну же суки!..
– Все, кончаем базар! – оборвал его Крест. – И без того времени осталось с гулькин нос.
На зачистку аэродрома им было отпущено полчаса, после чего Боцман должен был дать одну зеленую ракету и начинать стаскивать хворост для двух костров, на которые должен был ориентироваться экипаж самолета. По словам Выкриста, самолет должен был появиться в небе в четыре утра. Светящийся циферблат часов показывал ровно два ночи. До момента Х оставалось два часа.
Первым на ракету из леса вышел капитан Гладкий. Подошел к Боцману, и так же как Пикадор полчаса назад, спросил, выдохнув:
– Ну?
– Можешь пойти проверить, – кивнул в сторону огражденного участка склада горюче-смазочных материалов Андрей. – Остальные вон в той избушке и еще четверо – в палатке.
– Прокола быть не может?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну-у, кто-нибудь еще дышит и…
– Я же тебе сказал, – стараясь сдержать рвущуюся наружу ненависть, процедил Андрей, – пойди проверь.
Зыркнув по лицам подошедших разведчиков, Гладкий круто развернулся и потянул на себя скрипнувшую дверь избушки…
Появился он секунд через тридцать и передернул плечами, пробормотав при этом:
– Ну, хлопцы… вы и даете. – И уже чуть погодя добавил: – Если бы сам не видел, не поверил бы.
– Чему не поверил бы? – огрызнулся Волк.
– Ну-у, шоб всех разом… Видать, даже не почухался никто.
– Зона всему научит, – подал голос Шайтан. – Это тебе не в конторе штаны протирать.
– Все, будя, – остановил базар Боцман. – Говори, что делать дальше, костровища, считай, готовы. Может, уже пора поджигать?
– Не, – качнул головой Гладкий, невольно покосившись на Шайтана, засовывающего под голенище сапога финку, – рано еще. Щас Степан с людьми подойдет, он распорядится.
– Ну что я, Степан так Степан, – пробурчал Крест, вскрывая финкой банку мясных американских консервов. – Нам все едино. Лишь бы жратва была да водки стопарь.
– Кстати, – подал голос Писка, – у тебя случаем бутылки-другой грева не найдется?
Милицейский капитан отрицательно качнул головой, остановившимся взглядом наблюдая, как Крест вспарывает финкой консервную банку.
