Не такие уж они и непроходимые, Баросские горы, видал он и другие, так что ему есть с чем сравнить.
Обнадеживало еще и то, что все время пути через Балинуйский лес они держали направление на одну из двух самых высоких вершин Баросских гор, которую Бор почему-то называл Мамой. Он, усмехаясь, так и говорил: «К Маме идем».
Вот она, Мама, возвышается так, что, кажется, проткнула небо насквозь. Только где именно он находится, проход, в этой толчее больших и малых вершин, низких, поросших лесом, покрытых ледниками, а иногда абсолютно голых, или таких высоких, что при взгляде на них дух захватывает даже когда находишься у подножия, никто не знает.
Им посчастливилось обнаружить проход уже на третий день карабканья по скалам, в течение которых Тацир — а с ним вечно что-нибудь случается — едва не сорвался в пропасть.
Хотя вряд ли это оказался тот перевал, о котором рассказывал Бор. Да и есть ли он вообще, тот, и можно ли после случившегося верить хоть одному слову беглеца?
Сверху, со скал, они увидели горную долину, тянущуюся в нужную им — северную — сторону и скрывающуюся где-то вдали. В одном месте вплотную к карнизу, на котором стояли наемники, росло высокое дерево, простиравшее свои толстые ветви прямо им под ноги, как будто бы приглашая спуститься вниз именно здесь. И люди не стали от приглашения отказываться.
Поначалу долину на всю ширину сплошь покрывали заросли колючего кустарника, цветущего в эту пору мелкими красными бутончиками.
Затем кустарник — а путь сквозь него пришлось прокладывать мечами — закончился, местность пошла под уклон, и начался кедровый бор. После пары часов ходьбы лес подался в сторону, открывая взору озеро, питавшееся водой от небольшого водопада, который бил из расселины в скале.
На водной глади виднелось множество птиц, и потому Дариус короткой командой заставил всех снова скрыться в лесу. Ведь если птиц спугнуть, они поднимутся ввысь, нарушая тревожными криками тишину и настораживая возможных обитателей долины. И хотя наемникам еще не попалось ни малейшего признака того, что здесь живут люди, это совсем не значило, что их здесь нет.
Внезапно шедший впереди Галуг резко выбросил руку вверх, тут же присев. Все мгновенно последовали его примеру. Застыв, люди напряженно прислушивались к звукам леса, пытаясь уловить чьи-либо шаги или звуки разговора.
Как будто бы нет, все спокойно. Вероятно, Галугу что-то померещилось. Лишь легкий ветерок слегка шумел, играя в ветвях деревьев, да в кронах раздавалось многоголосое пение птиц.
