– То есть новый митрополит должен отказаться от всех претензий, которые Киприан тебе высказывал, дать Новгороду полную автономию, не мешать епархии прирастать новыми приходами, и тогда мы не станем участвовать в расколе? – перевел его слова на нормальный язык Егор.
– Тогда мы станем с митрополитом дружить и крепить единство церкви, – мягко поправил его Симеон.
– А подарок, поднесенный мною, но с твоим посланием, подскажет Фотию, кого именно поддерживаю я и несколько тысяч моих ватажников?
– Он укажет на твое искреннее уважение к греческому митрополиту, – опять поправил архиепископ.
– Ну, вы, политики, умеете со своей дипломатией закрутить, – покачал головой Вожников. – Сам черт ногу сломит!
Знал бы он, что в это самое время происходит у него дома, на бывшем амосовском подворье!
Княгиня Елена, встав поутру из постели, облачилась в платье заботливыми руками служанок, прихорошилась перед серебряным полированным зеркалом, а когда прочие девки отступили, Милана чуть наклонилась и шепнула:
– Дозволь слово молвить, матушка. Вечор на торгу иноземец ко мне подходил, просил встречу с тобой устроить. Три монеты дал золотых и еще обещал.
– Да ты в своем ли уме, дура?! – вскочила Елена. – Чтобы я мужу изменила?!
– Королева Маргарита! – отбежав в испуге, уже не таясь выкрикнула Милана. – Сказывал, от нее приехал!
– Вон все пошли! – рыкнула Елена. – Милана, Немку оставь.
Она села обратно к зеркалу, коснулась пальцами уголков глаз, покачала головой:
– Подвести надо бы… Ну, чего притихла? Сказывай…
Иноземная невольница тихонько подкралась к госпоже и принялась осторожно расчесывать волосы, собирая их в пряди. Елена прикрыла глаза. Ей нравилось, когда служанки возились с ее волосами.
– Так, матушка, нужда вышла припасы кое-какие пополнить, – начала рассказывать Милана. – Я на торг пошла, жира бараньего для ламп купить, бо свечи жечь больно дорого выходит. Заметила, что от ворот увязался кто-то. Я, знамо, за нож уж взялась. Помыслила, недоброе тать задумал. Однако же тот госпожой меня окликнул и спросил, знаю ли я княгиню Заозерскую али прислугу ее? Я молвила, что кое-кого ведаю. Он же испросил встречи с тобой, матушка. Золото вот дал и обещал зело добавить, коли сложится.
– И как вы сговорились?
– Он, мыслю, за воротами уже ждет… Сказывала, как волю твою узнаю, выгляну.
– Иноземец?
– Сказывает ладно, но с пришепеткой. И костюм забавный. Сверху вроде как зипун обычный, однако же из-под подола ножки тонкие проглядывают. И сапог бантиком подвязан.
