Сколько ног у обезьянки? | страница 30
…На улице его догнал табунщик Хасан.
— Зря ты их обидел, Музаффар…
— Значит, всякий подонок, у кого есть деньги, может в меня стрелять? — повернувшись, спросил Самади.
— Зачем так? Все-таки соседи. Что наш Галатепе, что их кишлак… Не первый день видимся…
— Не могу, теперь не могу… — Самади двинулся дальше.
— Но старики… Они же по-хорошему…
— А вы свое взяли уже?
— Что ты городишь! Они же в тебя стреляли…
— И вы что — жалеете, что в вас не стреляли? Быстро все забываете! Помните, как вы дрожали из-за горстки черешен?! У меня дети, а не черешни, и никому я не дам их унижать!.. Никому!
Ночью они долго не смыкали глаз. Между ними, на середине широкого ложа, сближая и разделяя их, спала пятилетняя дочь, далекая от всех тревог и забот.
— Мы там неплохо жили… Вы сами говорили, что мы туда вернемся… Говорили ведь?
— Говорил, — признался Самади. — Тогда я думал, что мне все же удастся порвать с Галатепе, оказалось — нет.
— Не надо было обманывать.
— Я боялся тебя потерять.
— Потерять? Вы же меня никогда не любили…
— Не любил?.. — отозвался он с болью. — Зачем ты говоришь так?
— И правда — зачем?.. — тоскливо сказала она. Что ни говори, этой женщине хотелось быть любимой, но сейчас, подавленная чувством отчужденности и тоской, она никак не могла примириться с новым, доселе незнакомым тоном мужа. — Хотите, я здесь останусь?..
— Зачем говорить то, что не думаешь? Ты не останешься здесь, Зарифа. Так бывает только в кино…
Замолчали. Самади бережно поправил одеяло на дочери.
Не успел еще Самади войти в учительскую, как на него обрушился завуч:
— Слушайте, коллега, что все-таки происходит в вашем классе?
— Они привезли мою дочь, — спокойно ответил Самади.
— Украли! Называйте вещи своими именами! Ответьте, кто их подослал — не я ведь! Знаете, чем это пахнет?
— Знаю.
— Я бы на вашем месте плакал! — воспалился завуч еще больше. — Втянуть класс в собственные семейные дрязги!.. Это просто немыслимо! Вот до чего докатились эти конокрады!
— Прошу вас помягче отзываться о моих учениках.
— Да это же скандал, черт возьми!.. — Завуч чуть не поперхнулся от гнева. — Только дурак после этого может вас защищать!
— На этот раз я готов быть дураком, — вставил Акбаров.
Завуч эти слова пропустил мимо ушей.
— Я считаю своим долгом сообщить в милицию. Наши ученики совершили преступление!..
— Я не юрист, — опять заметил Акбаров, — но в этом преступлении вижу педагогическую удачу Самади. Если хотите, я бы даже с женой расстался, чтобы они вот так привезли моего ребенка.