— Сменим лошадей и поедем, — сказал я.
— Так-с, сударррь мой, нету-с здесь лошадей-с, я у Варрреньки выяснил-с.
Я повернулся к трактирщику.
— Ну куда вам спешить-то теперь?! — промолвил он.
— Как — куда? В Санкт-Петербург. Аннет ждет меня.
— Ага, — кивнул Фрол. — В Петропавловской крепости. Или нет. В проруби.
— Ты что городишь-то?! — я перегнулся через стол и схватил трактирщика за ворот.
Его жена начала причитать. Фрол попытался вырваться. Я потянул его вперед и прижал к столу.
— Ты что городишь, скотина?!
— Помилуйте, граф, — выдавил он. — Я ж вам объясняю…
— Что ты объясняешь, скотина?! Ты ж сказал, что она в Петербурге ждет!
— Пустите, граф, я все расскажу…
— Граф, батюшка, помилуйте, — взвизгнула трактирщица.
Она бросилась на пол и обхватила меня за ноги. На шум из сеней прибежала Варенька и, оценив обстановку, последовала примеру сестры. Испугались, что некому будет поленом их охаживать!
— Жак! — заорал я. — Убери от меня этих курв!
Лепо поспешил на помощь и первым делом вцепился в Вареньку: она была моложе.
— Граф, от меня не будет толку, если вы меня удушите, — прохрипел Фрол.
На его почерневшем лице проступила сеточка кровеносных сосудов, вздулась вена на шее. Правый глаз вращался юлой. Изо рта несло перегаром, по сравнению с которым трактирный чад казался весенним бризом.
Я отпустил его. Он схватился за горло и, закашлявшись, отошел к печи. Женщины вопили, вцепившись в меня. Лепо порвал юбку на Вареньке, но так и не справился с нею. Я дал ему кулаком по шее, а подоспевший трактирщик отделал своих баб поленом.
— Пошли, зараза, отсель! — прикрикнул он.
И женщины, поддерживая друг дружку, уковыляли в свой угол. Жак встал у печи, протянул вперед руки и, оглядываясь на меня, промямлил:
— Вечно-с вы, сударррь мой, так… Я-то для вас-с так, а вы вот как.
— Не ной, заткнись! — рявкнул я на него и прорычал, повернувшись к трактирщику. — Говори!
— Люди тут вчера были, — произнес Фрол, глядя куда-то в сторону. — Страшные люди.
— И что?
— Они знали, что я должен вам рассказать что-то…
— И ты рассказал им?! — возмутился я.
— Рассказал! — с вызовом ответил трактирщик.
— Зачем?
— Зачем?! — переспросил он. — Да вот зачем!
Фрол повернулся и, ловко справившись одной рукой, скинул сюртук и рубашку. Его костлявое тело было обмотано грязными тряпками, на спине пропитавшимися кровью.
— И признаюсь, я недолго упирался! Эти господа умеют уговаривать! — заявил трактирщик.
Он опустился на стул. Я сел напротив.
