— Свояченица — сука, — объяснил мне Фрол, когда я переступил порог. — Дыши теперь палеными перьями.
Несколько свечей скудно освещали трактир. Пахло прокисшими щами, пережаренным луком и — конечно же — палеными перьями. Из-за облупленной печи вышла жена хозяина, которая, судя по ссадинам на лице, успела получить поленом за каждую составляющую висевшего в воздухе смрада. Увидев меня, она перекрестилась. За нею выскочила румяная девка со смешливой физиономией.
— Ага, граф пожаловали! — обрадовалась она.
Фрол бросил полено ей в ноги, лицо поберег — девка была ценным товаром, деликатесом для щедрых постояльцев. Она увернулась и кинулась с хохотом по лестнице на второй этаж. Прыгая по ступенькам, девка подобрала юбку так, что ткань плотно обтянула ее круглый зад. Я решил, что неплохо бы поваляться с нею на одной тарелке. Наверху она обернулась, и сквозь полумрак я почувствовал пристальный, долгий взгляд. Потом она скрылась в затененном углу, и тут же скрипнула, а затем хлопнула дверь.
— Веселая девка, — промолвил я.
— Любка-то, да, — поддакнул трактирщик.
— Добро пожаловать, — невесело промолвила хозяйка и опять перекрестилась.
Все они меня знали и считали, что мой визит не сулит им ничего хорошего. Я их не помнил, но виду не подавал. Решил попытаться так вытянуть из них что-нибудь, проливающее свет на историю нашего знакомства.
— Что-то, брат, смотришь ты на меня, как на ростовщика, — произнес я, усевшись за стол напротив Фрола.
— Как на смерть я смотрю на вас, граф, — ответил он.
— С чего бы это? — ухмыльнулся я.
— Как на смерть, которая так… приходит время от времени… просто так… о себе напомнить.
— Смотри-ка, какая у тебя смерть — с чувством юмора, — улыбнулся я.
— Угу, граф, с чувством юмора.
— Ну ладно, брат, будет тебе дуться. Ты ведь мне сообщить что-то должен.
— Должен, — Фрол кивнул, — что барышня будет ждать вас в столице в Осиной роще в доме штабс-капитана Саликова. Если приедете, а ее не застанете, отодвинете камень самый крайний слева под верхней ступенькой, там ключи будут.
— Отлично, — воскликнул я, готовый расцеловать однорукого Фрола.
Дверь отворилась, и из сеней в горницу ввалился Лепо с дорожными сундуками.
— Да ничего отличного, — пробурчал Фрол.
Но смысл его слов до меня не дошел. Француз, каналья, отвлек.
— Куда ты прешься, дурак, с сундуками?! Мы скоро дальше поедем! — крикнул я Жаку и, вспомнив про Любку, добавил. — Часа через два.
— Так лошадям-с, барррин, отдохнуть надо-с, — ответил Лепо.
