К вящей радости Татьяны Павловны, на работе Олег держался и деньги домой приносил приличные. Асе он их, правда, на руки не выдавал и продукты теперь покупал сам. У него появилась машина – не новая «тойота» насыщенно-зеленого цвета, как он говорил, служебная. По поводу продуктов Ася и не спорила, ей все равно было некогда по магазинам бегать. Холодильником всегда заведовала свекровь. О том, чтобы жена ушла от Флягиной, Океанов больше не заговаривал. Однако ей все равно пришлось уйти. Из-за Анюты, родившейся в конце девяносто четвертого.
Появления на свет Анютки не ждал никто, и никто его не одобрял. Ни Зоя Ивановна, мечтавшая, что Ася когда-нибудь возьмется за ум и займется наукой, как она сама, ее образованная бабушка-кандидат. Ни свекровь, часто жаловавшаяся на тесноту и беспокойство, которое ей доставляет неродной внук. Ни Олег, настойчиво уговаривавший Асю избавиться от ребенка.
– Нет, ты, Настена, не подумай, что мне денег жалко на всякие там соски, куклы, распашонки, – говорил Океанов, и Ася понимала: жалко. Это прежде ему не было их жалко, наверное, потому, что денег у него почти и не было. А теперь, когда купюры приятно захрустели в его кармане, их стало жаль до слез, до спазм в желудке. Он даже мороженое Алеше перестал покупать, когда они выбирались куда-то вместе, что, впрочем, случалось крайне редко. Говорил жене: «Нечего напрасно ребенка баловать, а то вырастет трутнем». А на день рождения ей лишь букет цветов подарил. Сказал, что подарок они потом вместе выберут. Сказал и забыл, а она не напоминала. Но было неприятно и немного обидно.
– Ребенок – это дело серьезное, – разглагольствовал муж, – к этому вопросу нужно относиться продуманно. Ты, Настена, надеюсь, понимаешь, что это будет катастрофа?
– Скажешь тоже, катастрофа! – усмехнулась она, хотя на самом деле думала нечто похожее.
– При такой теснотище, в которой мы ютимся, катастрофа и будет. Вот если б ты тогда ко мне прислушалась, поговорила бы с дедом! Но ты не захотела, тебе плевать было, что мы все мучаемся, – разошелся Олег. – У матери вон от тесноты и шума вечно голова болит. Ты хоть понимаешь, во что это выльется?
– Может, с бабушкой родственный обмен сделаем, – не слишком решительно произнесла Ася. – Думаю, она согласится.
Надо сказать, что еще минуту назад подобная мысль ей даже в голову не приходила. Да и теперь, когда слова сорвались с языка, Асе казалось невозможным заговорить с бабушкой на эту тему. Как можно заставить ее покинуть квартиру, с которой связаны самые счастливые воспоминания? Да и не в воспоминаниях дело. На старости лет тяжело расставаться с привычным уютом и куда-то переезжать. Особенно в такую халупу, как океановская двушка. Кроме того, совсем рядом живет сын с семьей.
