…Дом Тихомирова оказался закрытым изнутри. Тихомиров дернул посильнее, и крючок соскочил, но дверь из комнаты тоже оказалась запертой и не поддавалась.
— Полина, — попросил Тихомиров, — открой.
— Не открою, — ответила Полина из-за двери. — Иди к своей любовнице.
— Не дури, — просил Тихомиров. — Не ломать же дверь.
— Попробуй только, — пригрозила Полина. — Милицию вызову.
Тихомиров потоптался возле закрытой двери, потом достал с чердака тулуп и пошел на сеновал. Здесь на шестах сидели куры, лениво жевала свою жвачку корова, за стеной в хлеву сонно похрапывала свинья. Тихомиров еще некоторое время посидел во дворе, выкурил папиросу, рассматривая высокие звезды, завернулся в тулуп и закрыл глаза.
На следующий день в мастерских опробовали отремонтированные трактора. Во дворе расставили чурки от городков, и Тихомиров начал выписывать восьмерки среди неустойчивых чурок. Весь сложный путь он проделал, не свалив ни одной. Тракторист он был высочайшего класса. Потом трактора выстроились на «линейку готовности».
Тихомиров медленно подошел к дому. Осторожно дернул за ручку, и, к его удивлению, дверь открылась. Он вошел в кухню. За столом сидели Полипа и дочь Анна.
— Привет, — сказала Апиа отцу. — Садись ужинать. — И она придвинула к столу табурет.
— А меня теперь дома не кормят. — Тихомиров продолжал стоять.
— Опять, значит? — спросила дочь.
— Опять, — подтвердил отец. — Вчера не впустила в дом, забаррикадировалась.
— Да она террористка! — ужаснулась дочь. — Нет, мать, это не метод. Ну что такое закрыться в доме? Так внимание общественности не привлечешь. Ты уж лучше закройся в конторе и заложниками возьми председателя и главного бухгалтера. Тогда работа в колхозе остановится и уж тут у Тихомирова спокойная жизнь закончится.
— Она у него и так закончилась, — сказала Полина. — Пока не перестанет помогать модистке, у нас с ним война. Такое мое условие.
— А как же мне быть? — спросила Анна. — Я материю купила, хотела модистке платье заказать. Как ни крути, лучше ее портнихи в районе нет.
— В область езжай, — сказала Полина.
— Ну что ж, отец, — подвела итог разговора Анна. — Мать явно свихнулась, будем определять ее в психбольницу:
— Неизвестно еще, кто кого определит, — сказала Полина.
— Ну, в этом врачи разберутся. — И Анна, взяв сверток с материей, стала надевать плащ.
— Пойдешь к модистке, — предупредила Полина, — домой, не пущу.
— Попробуй, — спокойно сказала Анна. — Закроешься — все окна побью. Ты меня знаешь, если я пообещала, я сделаю. Я уже не говорю, что позор будет на всю деревню, еще и стекол рублей на двадцать купишь. Я тебе не отец, со мной терроризм не пройдет. — И Анна вышла, хлопнув дверью.
