— Ни слова больше, — предостерег он коллегу и, быстро прошмыгнув в свой кабинет, беспомощно опустился в мягкое рабочее кресло. На столе, в серебряной рамке, стоял портрет Барбары, глядевшей на него с улыбкой Моны Лизы. Он схватил портрет и бросил его в мусорную корзину. Потом долго сидел, отрешенно глядя в пустоту и не испытывая ничего, кроме желания заплакать.
Его секретарша, жизнерадостная женщина средних лет, вошла в кабинет и почти сразу же заметила фотографию Барбары в мусорной корзине.
— Мне просто необходимо, чтобы сегодня со мной обращались как можно ласковей, — проговорил Оливер.
— Да, я понимаю.
— И будьте любезны с этого дня подавать мне пончик вместе с кофе.
— С начинкой или пустой?
— Не знаю, — признался он, поднимая голову и вглядываясь в ее понимающие глаза. — И не пытайтесь меня рассмешить.
После того, как секретарша вышла, позвонил Гарри Термонт. В душе Оливер надеялся, что это звонит Барбара с извинениями и объяснениями. Гарри был адвокатом и занимался разводами, но Оливер знал его только понаслышке. Коллеги и клиенты звали его между собой «Торпедоносец». Сердце Оливера опустилось.
— Она наняла меня, Роуз, — объявил Термонт. В его голосе сквозили елейные нотки.
— Надеюсь, вы не хуже любого другого, — угрюмо ответил Оливер. Его раздосадовало, что жена не теряла времени и уже заручилась юридической поддержкой. Он понимал, что ему придется сделать то же самое.
— Думаю, если вы будете вести себя разумно, мы закончим все довольно быстро.
— Но я не готов говорить об этом сейчас.
— Знаю. И мне очень жаль. Поверьте, я пытался отговорить ее. В нашей работе это — первый шаг. Нас этому учат на юридическом факультете. Боюсь, она непреклонна.
— Никакой надежды? — пробормотал он в трубку, тут же пожалев, что выказал тем самым свое волнение.
— Ни малейшей, — ответил Термонт.
«Мне все равно. Мне уже многие годы все безразлично», — заявила она ему. Оливер еще не мог поверить этим словам.
— Мне кажется, она еще изменит свое решение.
— Это уже решенный вопрос, — коротко бросил Термонт. — Вам лучше заняться прикрытием вашей задницы.
— Неужели все так плохо?
— Даже хуже.
— Не понимаю.
— Поймете.
— Когда?
Термонт не обратил внимания на его вопрос.
— Вам следует как можно быстрее подыскать себе адвоката, — это было предупреждение, произнесенное явно угрожающим тоном.
Оливер согласно кивнул в пустоту кабинета. Он прекрасно знал основное правило судебных процессов. Только самый последний дурак взялся бы сам вести свое дело. Тем более если оно касалось семейных отношений.
