Просвещенный владелец имения Панская Мотовиловка, что в 14 верстах от Василькова, Иосиф-Казимир-Игнатий Руликовский приглашает к себе на польский сочельник капитана Черниговского полка Самойло Ивановича Вульферта: его рота стоит по деревням, а полковник Гебель разрешил не сходиться в Васильков на день рождества, 25 декабря, из-за тумана, скверной погоды, плохих и скользких дорог. Слуга помещика привозит из Киева слухи, будто царь уже не Константин. Вдруг приносят приказ Гебеля — Черниговскому полку все же явиться на рождество в Васильков. Что такое? Отправляется посыльный к батальонному командиру Муравьеву-Апостолу.
После святочного ужина сидят до поздней ночи, ожидая ответа от Муравьева, который был составлен в очень кратких выражениях: «Константин Павлович отрекся от трона, а Николай Павлович вступил на престол».
Новая присяга.
— Сколько будет присяг? — говорят одни.
— Бог знает, — отвечают другие, — это ни на что не похоже; сегодня присягают одному, завтра — другому, а там, может быть, и третьему…
Рано поутру ротные командиры — Соловьев и Щепилло — приходят к полковому командиру с рапортом. Подполковник Гебель спрашивает, между разговорами, знают ли они причину вызова в штаб? Соловьев отвечает, что он слышал, будто бы присягать новому государю. Гебель подтверждает, прибавляя, что боится, «как бы при сем случае не было переворота в России». Соловьев отвечает с улыбкой, что всякий переворот всегда бывает к лучшему. «Ох, боюсь», — закрывает руками лицо Гебель, Соловьев начинает шутить, Гебель — плакать, Щепилло, человек вспыльчивый и нетерпеливый, ненавидел Гебеля и теперь дрожал от злости, сердился и едва сдерживался.
«Соловьев рассказывает, что из этого вышла пресмешная и оригинальная сцена».
Так запечатлелся этот эпизод в «Летописи» Горбачевского. Однако подполковник Муравьев-Апостол 25-го не присягает. С ночи выехал вместе с братом Матвеем, чтобы одолеть две сотни верст до штаба корпуса в Житомире. На васильковской квартире его ночует Бестужев-Рюмин и бывший полковник, рядовой Башмаков.
Жандармы с приказом об аресте между тем уже подъезжают к Киеву.
25 декабря на последней станции перед Житомиром Сергей и Матвей встречают сенатского курьера, для которого дети сенатора Муравьева-Апостола — важные люди.
Курьер подошел к Матвею и сообщил, что его отец здоров. На расспросы Матвея он рассказал о событиях 14 декабря и о том, что дом, в котором жил Иван Матвеевич, обстреляли картечью.
