— Ни с места! — крикнули за спиной, и на меня кто-то навалился, выкручивая руку с гранатой. Я лягнул его и рванулся. Меня крепко придавили к земле.
— Держите крепче! Вяжите руки! — командовал кто-то над ухом. — Так… Хорошо… Теперь не уйдет!
Это были трое парней, одетые по-военному — приблизительно мои ровесники. Через плечо у них висели автоматы — по виду самые настоящие.
— Вы что, сдурели? — возмутился я. — Какое вы имеете право?!
— Не возникай, — сказал один из них, конопатый, с голубой повязкой на рукаве. — Отвечай лучше, чего ты тут высматривал.
— Я не высматривал. Я хотел дать машинисту сигнал.
— Какому машинисту? Это что — кличка?
— Ну, с вами не соскучишься! Машинисту поезда! Желе-зно-дорожному! Там в путях одного рельса нет…
Автоматчики засмеялись:
— Придумай что-нибудь поумнее. Здесь поезда уже четыре года не ходят. Не видишь — рельсы ржавые?
Как же это мы с Катей не сообразили? И Жук тоже не догадался. Привезет подмогу на вертолете — и все напрасно…
— Ну, а зачем ты на животе ползал? — допрашивал Конопатый. — С земли паровоз лучше видно или как?
Я молчал, глядя под ноги. Не мог же я сказать этим роскошным автоматчикам, что играл в войну со своим жалким сучком-«пистолетом»…
— Все ясно. Повели его, Федя, в штаб! — предложил длинный парень в маскировочном халате и кроссовках.
— Пошли, южанин! — сказал Федя Конопатый, снимая автомат с плеча.
— Не могу я! Сюда скоро вертолет прилетит!
— Какой вертолет? — насторожился Федя.
— С подмогой.
Автоматчики переглянулись.
— Не волнуйся, их тут встретят. А теперь шагай, только без глупостей!..
Вели они меня по всем правилам, с автоматами наперевес. Про Катю я им нарочно ничего не сказал: не хватало, чтоб ее тоже взяли в плен! Пусть посидит там на пеньке, Жук ее заберет. Ну, а я все объясню в этом самом штабе и меня отпустят…
Шли мы напрямик, без тропинок. Сосны сменились дубами с березами. Я вспомнил стихи, которые сочинил для меня папа, когда я был маленьким:
Где березы и дубы,
Там и белые грибы!
Стихи эти всплыли в голове совсем не вовремя и повторялись, повторялись в такт шагам.
Вскоре среди леса показалась металлическая арка с надписью: «ПИОНЕРСКИЙ ЛАГЕРЬ «ДУБКИ». Под ней стоял пацанчик с автоматом и в каске.
— Стой! Пароль! — крикнул он, бледнея от важности.
— Сокол, — ответил Федя Конопатый. — Отзыв?
— Ласточка! Языка поймали? Вот это сила!
— Замри, Ласточка! — приструнил его Федя. — Часовому разговаривать не положено.
Штаб помещался за дверью с табличкой «Игротека». На бильярде лежала большая карта, над которой склонились несколько человек с цветными карандашами в руках. Старший из них — по виду пионервожатый — говорил:
