Ребята платят мне благодарностью:
— Люба! Хочешь посмотреть?
— Что?
— Гляди! Одним ударом забиваю «сотку»…
И парень — простой такой паренек — молодой, дюжий, с открытой обаятельной улыбочкой от уха до уха, одним ударом молотка вгоняет в доску большущий гвоздь.
Я — в восторге!
А он при виде моей реакции пребывает в восторге еще большем:
— Хочешь попробовать?
— Нет, — смеюсь и ретируюсь со сцены.
«Ну, чем не симпатичный паренек! Ах, сегодня приезжает Петер!..»
Ближе к полудню ко мне в приемную приходит Вера. Руки у нее в фиолетовых пятнах — как от черники. Анилиновый краситель трудно отмывается. А глаза у Веры сейчас — по полтиннику. В них и удивление, и укор, и еще что-то такое, что я никак не могу классифицировать. Я этого просто не понимаю. Но я понимаю другое: Вера какую-то новость принесла…
Убедившись, что в приемной, кроме нас с ней, никого нет, Вера усаживается в кресло напротив меня и говорит:
— Я на минутку!
Но я замечаю, что устраивается она основательно: не менее чем на полчаса. Меня несколько настораживает это.
— Любаша! — начинает подруга каким-то тревожным голосом. — Ты что, с ума сошла?
«Вот тебе и на! О чем это она?»
Я чувствую, как лицо мое вытягивается.
— Что ты имеешь в виду?
Вера с минуту смотрит на меня пристально, потом приступает с другой стороны:
— У тебя глаза-то вообще есть? И со слухом-то у тебя все нормально?
Я начинаю нервничать:
— Вера! Ближе к делу! Что происходит?
— Ты видела Кандидата? — наконец приоткрывает завесу таинственности подруга.
— Когда?
«Я, кажется, бледнею. Опять он! И именно сегодня всплывает — к приезду Петера».
— Ну вообще! Вчера, позавчера…
— С месяц назад видела.
Вера качает головой:
— А между тем он частый гость в театре. И знаешь, с кем дружбу водит?
— С кем? — я уже догадываюсь и от догадки кривлюсь.
— Вот-вот, с ними! С этими сучками из курилки… — Вера крайне редко позволяет себе подобные «сильные» словечки.
— Ну и хорошо, — натянуто улыбаюсь я. — Они достойны друг друга! Весьма однородное общество подобралось.
«Теперь мне понятны их ехидные улыбочки. Они, видно, полагают, что отбили у меня завидного мужчину!»
— Что ж тут хорошего! — восклицает раздраженно Вера. — Ты знаешь, какие слухи они про тебя распускают? Слушать тошно. Уши вянут! А ты не реагируешь…
— Какие слухи? — чуть не подпрыгиваю я на стуле. — Мне не известно ничего!
— Не известно? — подруга изучающе разглядывает меня. — Пожалуй, верно… Если бы было известно, ты бы не выглядела такой — на пятерочку — спокойной, отдохнувшей. Я имею в виду: ночами бы ты не спала…
