— Ну, не за это одно я ненавижу его, — пробормотал Дургаль–Саиб.
Принцесса подняла глаза и с изумлением спросила:
— Вы питаете к нему ненависть, имеющую другую причину? Что же он вам сделал?
— Он стоит на моей дороге, мешает мне.
— Я отказываюсь понимать вас. Как может незначительный иностранец мешать могущественному радже?
— Джордж Малькольм — жених Марии Бюртель, а я полюбил эту девушку.
Бледная прозрачность щек принцессы сменилась ярким румянцем, и ее большие черные глаза загорелись.
— А, — воскликнула она, — вы любите ее!
— О, я люблю искренне, страстно, безответно. Послушайте, что я скажу вам, и судите сами: если бы не было никакой другой возможности овладеть ею, как только через женитьбу на ней, то я ни минуты не задумался бы над этим препятствием и с гордостью, с торжеством возвысил бы ее до себя.
— Это безрассудно!
— Да, я знаю это, но в любви разве играет рассудок какую бы то ни было роль? За одно позволение запечатлеть поцелуй на устах этой юной мисс я бы отдал, не задумываясь, всех жен моего гарема.
Джелла, устремив свой взор вдаль, молча слушала Дургаль–Саиба и думала про себя: «И это говорят про Марию Бюртель, ту Марию, которая разбила мое сердце, похитив у меня Джорджа! Ради нее он отверг мою любовь, любовь принцессы Джеллы, которая предлагала ему свой трон вместе с горячим своим сердцем! Но я под покровительством Шивы и Бовани, и месть моя сделает то, о чем я до недавнего времени не могла даже мечтать».
— Да, Саиб, для меня вполне понятна ваша безграничная ненависть к Джорджу Малькольму, — согласилась она.
— О, я ненавижу его! — выкрикнул он, — ненавижу всеми силами моей души. Душевное спокойствие, сон и веселое расположение духа вернутся ко мне только в ту минуту, когда он перестанет существовать.
— Так живите счастливо, Дургаль, — заметила, улыбнувшись, Джелла, — я решила: Джордж Малькольм должен умереть!
— Сомнительно! — заметил раджа, покачав головой.
— Как так? Разве мы не имели во всем успех?
— Успех нужно умело закрепить.
— Согласен, до сих пор мы только шагнули к нему, но нужно также успешно и завершить начатое нами! Соперник мой находится в руках англичан, которые предадут его своему суду. Об этом заявил лорд Сингльтон. Но это было вначале, после моего обвинения, оказавшего по причине своей внезапности на всех присутствующих несокрушимое воздействие.
Теперь противник в крепости. Но вот вопрос: способно ли это обвинение довершить свое предназначение при более серьезном критическом обсуждении? Джорджу Малькольму предоставят в присутствии суда присяжных, составленного из его соотечественников, возможность дать ответ на все наши доводы. Понятно, он будет защищаться, его невиновность придает ему пылкое красноречие и увлекательную убедительность. И кто знает, что решит суд. Может случиться и так, что все здание — плод наших трудов и стараний — обрушится на нас самих, и мы погибнем под его обломками.
