– Она не может вернуться домой раньше, чем сейчас, Синти. Разве ты не помнишь? Ворона сказала, что до дерева полтора километра. А может еще больше.
– Да, но вороны быстро летают.
– Но если он взлетел на три километра, – это был Мартин, – то вместе получится четыре с половиной километра.
– Девять, – сказала Тереза. – Четыре с половиной туда, четыре с половиной обратно.
– Правильно. Неудивительно, что она еще не вернулась.
– Но как же филин. Вы знаете, какие они.
– Когда они добрались туда, все еще было светло. Он не мог видеть.
– Но сейчас уже темно, – сказала Синтия. – О, жаль, что она еще не вернулась. Мне страшно.
– Не так громко, – отозвалась Тереза. – Тимоти может услышать.
– Я дома, – громко сказала миссис Фрисби, торопясь по туннелю.
Теперь стало ясно, как они все волновались, потому что они подбежали к ней, и даже Марин, который обычно избегал таких проявлений, обнял ее.
– О, мама, – закричала Синтия, практически в слезах, – я так волновалась.
– Бедная Синтия. Все хорошо.
– Как высоко ты летала? – спросил Мартин, быстро придя в себя.
– Настолько высоко, что деревья были размером с кусты, сад – с почтовую марку, а река казалась змеей.
– Ты видела филина? Что он сказал?
– Я видела его. Потом я расскажу вам обо всем. Сначала я хочу увидеть Тимоти. Как он? Почему вы не передвинули его кровать сюда?
Тереза сказала:
– Я хотела, но он сказал, что хочет остаться в спальне. Думаю, ему стало хуже.
Но когда миссис Фрисби пошла его проведать, он сидел в постели, а лоб его вовсе не был горячим.
– Я в порядке, – сказал он. – Я остался здесь, потому что хотел подумать кое о чем.
– О чем?
– О Дне переезда?
– День переезда! Но почему? Что такое?
Неужели он все-таки подслушал, как она разговаривает с остальными? Подслушал о ее полете к филину? Но нет, он объяснил.
– Я не был на улице с тех пор как заболел, поэтому не знаю, как там. Я имею ввиду погоду. Но сегодня днем я заметил кое-что.
– Что именно?
– Запах в воздухе, теплый, мокрый запах. Если принюхаться, то можно все еще ощутить его, хотя он уже не такой сильный.
Миссис Фрисби, конечно, заметила его и на улице, и дома.
– Это запах тающего снега, – продолжил Тимоти. – Я помню его с прошлого года. И после этого через короткое время мы переехали. Мам, когда мы переедем в этом году?
– О, еще не скоро. – Миссис Фрисби пыталась говорить как можно обыденнее. – Все еще очень холодно, слишком рано думать об этом.
– Мне нужно подумать об этом, – сказал Тимоти. Он казался серьезным, но спокойным и умиротворенным. – Так как если он наступит слишком рано, не знаю, смогу ли я пойти. Я попробовал сегодня немного пройтись по дому, когда другие были на улице.
