Кончено. Вокруг обломки, масляные пятна, пустые бутылки, тряпье, гандоны. Тонущие цепляются друг за друга, кричат, хватаясь даже за самого Тома… Он сворачивает цейсовский объектив, зачехляет камеру и просыпается. И тут же начинает шарить по своему клетчатому пледу, в поисках камеры, пленки, в поисках денег, которые эта пленка могла бы ему принести, но руки натыкаются только на клетчатый плед, мокрый, вероятно, от той же ледяной океанской воды… И, окончательно проснувшись, Том жалобно и тихо воет.
— Том! Телеграмма! Молния! Он уже садится на корабль…
— Судно, Бекки, судно. Корабли бывают только военные. Ну-ка, дай взглянуть. Или, лучше, прочти. Хотел бы я знать, сколько стоит такая телеграмма? Неплохо же подзаработал за океаном старина Гек…
Волнуясь и дрожа телеграммой в руках, Бекки торжественно прочла:
— Санкт-Петербург, Мизура, Томасу Сойеру. Удалось уладить отправку груза трюме корабля. Груз не говорю. Сюрприз и подарок. Гекльберри Финн. Лондон.
— Вот видишь! — торжествуя, воскликнула Ребекка, — Корабля — пишет. Гек врать не будет, факт!
— Корабля, бля… — пробурчал Том. — Это, значит, подарок. Большой такой… Что бы это могло быть?
— Наверное, это какая-нибудь огромная бочка. Может, это такая большая бочка русского меда, или русской клюквы, селедки…
— Или огурцов, или сбитня, или всего вперемешку…
— Вдруг это какое-нибудь особое кресло-каталка?
— Или качалка… Именно! Такая самодвижущаяся каталка. Я понял, что это такое. Ребекка, это — автомобиль!
Супруга покрутила пальцем у лба:
— Ты знаешь, глупый, сколько стоит автомобиль?
— Мне ль не знать? Значит, так ему подфартило в этой Азии.
— Да, но не настолько же, чтобы купить автомобиль, тем более — дарить его кому попало.
— Это я — кому попало? — Том вдруг схватил свою палку и коротко, но чувствительно огрел жену по хребту.
Взвизгнув, Ребекка отскочила прочь:
— Ну, погоди у меня! Следующий раз я тебе твои ссанки-сранки вот как постираю. Голым теперь будешь сидеть. Ничего, — пробурчала она как бы про себя, — Недолго уже осталось.
— Как так — недолго осталось? — встрепенулся Том. — Что ты хочешь сказать?
— Да ничего страшного, дорогой. Вот приедет Гек, и ты увидишь — все изменится, — сказала Ребекка, опустив глаза, и быстро вышла из комнаты.
— Бекки! — криком остановил ее Том уже на лестнице. — У нас что — совсем уже нет денег?
— Совсем, Том. Даже на соль — нет.
— А что — Дядя Сэм в этом месяце не прислал нам денег? — взмутился Том.
